Хорошо, что ревнитель отечественной истории Владимир Мединский не дослужил до «Великой» в роли главного по культуре и может со спокойной совестью ее пропустить. У 10-серийного сериала, который в пятницу целиком появится на Hulu (в России — в субботу на more.tv), имеется игривый подзаголовок «Местами правдивый рассказ», но он ему льстит: из правдивого, по большому счету, здесь только то, что молодая иностранка вышла замуж за русского по имени Петр и стала Екатериной II
Заставил себя посмотреть 'Государственные похороны'.
Заставил себя посмотреть 'Государственные похороны'. Макабрическое зрелище. Перед нами ужасающее документальное свидетельство того, в какую мифологизированную трясину провалилась советская страна с толпами народов. Какой шок она испытала, узнав, что бессмертный оказался смертным. Это же что-то вроде конца Света. Как это может быть, чтобы языческое божество имело те же физиологические свойства, что и обыкновенные люди. Похороны, как ритуал мумификации чего-то сверхъестественного. Никаких закадровых комментариев. Только в заключение колыбельная песня: 'Спи мой сыночек...'. И еще титры с информацией о миллионах жертв убаюканного 'сыночка'. Когда все это видишь, приходит понимание, почему мы так долго и с таким трудом выкарабкиваемся из-под обломков. советского мифоздания.
Уже не первый раз вижу,
как журналисты с презрением отзываются об активности Навального в ТикТоке. 5 лет назад эта же публика свысока смотрела на инстаграм. 10 лет назад — на твиттер, фейсбук и контакт. В результате в 2020 году имеем ситуацию, когда десятка главных независимых СМИ имеет аудиторию меньше, чем один блогер
Добром все это не кончится.
Ну, например, у нас нет систематических данных о смертях от коронавируса в рядах Вооруженных сил. Есть только разрозненные утечки. Но трудно усомниться в том, что к следующему призыву государство столкнется с дилеммой – либо объявлять расширенный призыв, отменяя отдельные льготы по освобождению от призыва, либо ослаблять «боеготовность». В первом случае всколыхнется общество. Во втором – армия. И это только одна из тысяч проблем, с которыми предстоит столкнуться. Далеко не самая тяжелая. Ох, не кончится это добром. Не берусь предсказывать, кто станет могильщиком этого режима – общество или группа заговорщиков. Не рискну угадывать, кто и за что будет судить нынешнюю власть. Но судить будут. Уверен. В том числе – за преднамеренное вранье в составе организованной группы с отягчающими последствиями, сопряженными с большим числом жертв.
В словарь новояза, ко всем
уже хорошо известным не взрыв, а хлопок и не экономический обвал, а отрицательный рост, теперь нужно добавить: не отмена выборов, а электронное голосование. Потому что это самая что ни на есть отмена, репетицию которой вчера можно было наблюдать на сайте РОИ, когда в режиме онлайн начали скручивать подписи за петицию «пять шагов» Навального. Просто важно в очередной раз зафиксировать, насколько эта власть цинична и беспринципна: воспользовавшись эпидемией, в срочном порядке, ринулись не спасать нищающих людей, а отменять выборы, раздавать права ментам выбирать в кого стрелять на их усмотрение или чей автомобиль вскрывать без всяких ордеров и условностей. То есть, увидев в беде ещё больше возможностей усилить контроль над всем, чем только можно, ведут себя буквально, как мародёры
Выездные визы существовали в СССР с первых лет его существования.
Прочитал - и содрогнулся. Потому что если российский МИД что-то опровергает, значит так оно и будет.Выездные визы существовали в СССР с первых лет его существования. Известно, что некоторые эмигранты, приезжавшие в 20-е и 30-е годы в СССР из любопытства, посмотреть на родину, обратно выехать уже не могли. Выездную визу им не давали. Мышеловка работала в одну сторону. Выездные визы отменил Горбачев в мае 1991 года в рамках перестройки, и это было какое-то чудо. До сих пор не понимаю, как он решился. Ведь это подрывало самые основы из основ. После того, как КГБ меня выслал из Польши, я был невыездным девять лет. То есть выездную визу мне не давали. Письменного отказа не было ни разу, но в районном ОВИРе устно повторяли одну и ту же фразу: 'Ваш выезд нецелесообразен'. В марте 1989 года мой тогдашний начальник - главный редактор газеты 'Неделя' Виталий Сырокомский - лично пошел на Лубянку, поручился за меня и с меня сняли блок. С журналистами в эпоху гласности предпочитали не связываться. Мне выдали загранпаспорт и в дальнейшем проставили в него четыре выездных визы. Паспорт у меня сохранился.