Facebook,"""...Кишкой последнего... последнего..."" (А.С.Пушкин) К Царь-пушке, которая никогда не стреляла, и Царь-колоколу, который никогда не был, добавился царь, который испражняется в чемоданчик.",Facebook,https://www.facebook.com/permalink.php?story_fbid=pfbid02E6XHYrYVhb3ypmocjPqkvRaj9xijo4yYRawDmv7qRkGsoho568eAeS2iLHd2zPFnl&id=1196293572,2022-06-22 04:29:26 -0400
Facebook,"Восточные партнеры по сути открыто говорят: «Эта война твоя личная авантюра. Мы ничего не должны тебе, Володя». Китай хочет договариваться с американцами, а не воевать. Он выполняет западные санкции, а Россию рассматривает как источник дешевых ресурсов. Казахстан не признает «донецкие республики», а его лидер отказывается принимать ордена из рук российского президента. Путин смотрит по сторонам и не видит союзников. Отвернулись все, он в полной изоляции. Над Россией повисло тягостное молчание, которое прерывает лишь Рамзан Кадыров, который на ломаном русском шипит: «Предатели!»",Facebook,https://www.facebook.com/yashin.ilya/posts/pfbid02gHdnvjGTUt1SaAtAmiyNn6sfdW9VYEcNJeQYpxP9W66uZQqArUGPjyB2rP18nsd3l,2022-06-22 04:31:29 -0400
Асфиксия: Медиапространство РФ в тисках военной цензуры - Free Russia Institute,"Военная цензура и пропагандистский «каток» После трех месяцев военной цензуры становится все сложнее представить то время, когда в различных изданиях на территории РФ печатались эти самые запретные слова — война и вторжение. После 24-го февраля, в течение нескольких дней, власть стремительно потрудилась над законами об «иноагентах», а также о «фейках» и «дискредитации» российской армии. Любое сообщение в любом виде стало нести в себе предпосылки к уголовному сроку с лишением свободы до 15 лет. Подобные меры стали реакцией российских властей сразу на ряд событий, произошедших в первые дни вторжения в Украину: Освещение событий в Украине оппозиционными и не позиционирующих себя оппозиционными, но преследующих правила объективистской журналистики СМИ шло вразрез с официальной версией Кремля, а потому представляло угрозу (почему — см. далее); Волна протестных акций против вторжения на территорию Украины потенциально могла перерасти в протестные движения масштабов 2011-2012 годов; Социальные сети уже давно стали местом объединения людей, обменом информации и мнений — все того, что могло способствовать росту протестных настроений (а потому Facebook, YouTube, Instagram и Twitter были заблокированы Роскомнадзором). Без тотальной власти над медиа- и интернет-пространствами у российского правительства не было инструментов контроля и запугивания. Даже на «Первом» случился несогласованный, одиночный бунт, ставший достоянием прямого эфира! Военная цензура стала тем самым инструментом. Подобный шаг фактически уничтожил все шансы существования объективистской журналистики на территории РФ. Более того, цензура, истребляющая из медиапространства любой неугодный проправительственному толкованию событий ресурс, сделала из российской аудитории своеобразного заложника кремлевской пропаганды. И речь идет не только о СМИ. И начало этой тенденции было положено минимум 10 лет назад. «После разгона митинга на Болотной началась настоящая реакция — решение все запретить, уничтожить политическую конкуренцию, выдавить всех несогласных», — заявил оппозиционный политик Дмитрий Гудков в своем интервью DW. За последнее десятилетие к гонениям, преследованиям, ограничениям и запретам многие привыкли. Свыклись. И даже приняли, забыв, может ли по-другому?! Хотя, казалось бы, сам факт подобной цензуры должен был скорее насторожить аудиторию, поглощающую только один пережеванный для конечного потребителя нарратив. Проглатывается он механически и не задумываясь. Причин несколько: 1) воздействующие со всех сторон «силы» пропаганды, гарантирующие доминирование единого информационного поля, 2) культурные особенности медиапотребления (люди в большинстве своем заинтересованы в развлекательном контенте), 3) ключевая роль медиа в присваивании легитимности. Многие из этих принципов были сформулированы более 20 лет назад такими исследователями, как Д. Мак-Квейл, У. Гэмсон, Д. Кротье, У. Хойнес. Впрочем, лишь проглатывать нарративы недостаточно, голосам Кремля важно воздействовать — добираться до сердец толпы. С таким массивным и безальтернативным напором делать это не так и сложно. Что еще разрушительнее: военная цензура запустила механизмы самоцензуры, спирали молчания — любое противоречащее большинству мнение зачастую остается невысказанным. Взвешивая риски и последствия, человек — будь то рядовой гражданин или журналист — невольно оказывается заложником системы, где на кону стоит в прямом и метафорическом смыслах — воля. С принятием вышеупомянутых законов у российских медиа и тех, что осуществляли свою деятельность на территории России, выбор был весьма ограничен: либо закрытие, либо суд, либо «под кремлевскую дудку» — прямо или косвенно, то есть спецоперация или «спецоперация». Многие из «списка заблокированных» — например, BBC, Deutsche Welle, Euronews, «Важные истории», «Медуза» и др. — продолжили свою деятельность, но с одной оговоркой — за пределами России. Другие медиа, принявшие новые правила, («РБК», «Газета.Ру», «Коммерсантъ») собирают материал о российском вторжении в рубриках «Военная операция на Украине» или «Операция на Украине». В некоторых редакциях, например «Коммерсантъ» или «Независимая газета,» даже осмеливаются бунтовать и высказывать крайне непопулярные в российской медиасреде мнения, но такие публицистические выходки сродни гостевому эссе Тимоти Снайдера в The New York Times. Они даже если и вызывают резонанс, то по сути своей остаются исключительно мнением автора публикации, а не позицией редакции. Длиннющие «руки» Роскомнадзора — органа, ответственного за соблюдения прав свободы слова в России, — развязаны и контролируются головным офисом в Кремле. К слову, иллюзий о надзирающем органе, призванном хранить равновесие точек зрения в российском медиамире, никто никогда и не питал. В виде преданного «цербера» Роскомнадзор предстал в 2012-м в унисон с возвращением Владимира Путина в президентское кресло, и сейчас, сорвавшись с цепи, он внушает страх — плодотворная почва для пропаганды и внутренней цензуры. Выдворение объективистской журналистики за пределы РФ, ужесточение законодательства, ограничивающего свободу слова и мнений, а также постоянно усиливающийся контроль в интернет-пространстве (включая блокировку неподконтрольных социальных сетей) — все это ведет к тому, что Кремль, его заявления и интерпретации событий, становятся носителем непоколебимой «правды». Любые попытки поколебать караются законом. А сам закон внушает страх, сеет в умах российских граждан сомнения относительно существования реальности (где факты, а где ложь) и в конечном счете наводит хаос . В свою очередь, сомнения и неспособность самостоятельно разобраться в происходящем — необходимые условия для манипуляций общественным сознанием с помощью новейших техник пропаганды, рупором которой и являются нынешние российские СМИ. Других, увы, в России уже не осталось.",Асфиксия: Медиапространство РФ в тисках военной цензуры - Free Russia Institute,https://freerussiainstitute.org/ru/publications-ru/asfixia-ru/?fbclid=IwAR3FFpGfLqJZmIFTBoK4ilgHWPvJokOOBN-QfdnQcE-P02e596DSqa4FYCw,2022-06-22 04:27:03 -0400