адают. То есть Путин был уверен, грубо говоря, что дожмет Украину в этом году. Но так получается, что в этой войне, как и во многих других, маятник качается из стороны в сторону и порой совершенно неожиданно. И вот случается совершенно кинематографический сюжет. Председатель палаты представителей американского Конгресса Майк Джонсон был вполне комфортным для Трампа, по сути дела помощником по реализации его политики. Все шло к тому, что он не даст проголосовать в Конгрессе за законопроект о поддержке Украины, Тайваня и Израиля. Но Джонсон — человек очень религиозный. И в какой-то момент он понимает, что то, что он делает, вступает в противоречие с его глубинным убеждением, на чем он вырос с детства, с тем, во что он верит сам и чему он учит своих детей. Он понял, что так не может. Понимаете, это совершенно киношное, художественное преображение человека. Кино отражает такие сюжеты, отслеживает динамику личности, когда она переживает какой-то катарсис, какое-то откровение. И вот Джонсон поставил всех — Трампа, Байдена, Путина, Си — перед своим решением, он ни от кого из них не получал согласия, пошел на это сам. И вдруг Путин, который думал, что у него все схвачено, что у него все благополучно, в считанные недели оказывается в новой реальности, когда Украине пошли деньги, причем даже больше, чем обещали, что называется, с нахлестом. — Вы имеете в виду, вместе с европейской помощью? — Да, это и американские деньги, и европейские, и решение о передаче Украине доходов от российских денег. Положение Путина поменялось моментально. Потому что украинцы, узнав, что они получат оружие, немедленно начали раскупоривать свои последние заначки, потом пошли и новые поставки. А Путин все, что у него было, бросил на поле боя, как в плане количества, так и качества. У России нет ничего более совершенного, что она могла бы использовать на линии фронта, чем то, что она уже использует последние полгода. А Украина начала получать принципиально новые виды вооружения: ракеты, бьющие на 200 километров, самолеты, антидроновые ружья, новые запасы ПВО. И оказывается, что расчет на то, что в течение этого года Путин дожмет Украину и она сломается, меняется на совершенно другую реальность: еще воевать и воевать. Можно, конечно, добиваться каких-то тактических успехов, но от этого ничего принципиально не поменяется. Но в каких условиях России дальше придется воевать? В таких, когда Украина получит совершенно новое оружие и начнет наносить России гораздо большие потери, в том числе и в глубине страны. Я уверен, теперь за то, чтобы уговорить человека заключить контракт и поехать воевать в Украину, Путину придется платить гораздо большие, чем сейчас, деньги. А их уже нет. — Сказывается потеря западных рынков? Но ведь у нее есть и другие? — Единственные деньги, которые Россия получала от внешней торговли, по сути дела были деньгами китайскими. Была еще торговля с Индией, но там транзакции вообще очень мудреные. К слову сказать, 40 миллиардов долларов, на которые Россия поставила нефть в Индию, так и не были получены, а были преобразованы в оплату ценных бумаг Индии. Ничего более абсурдного с точки зрения интересов России не представишь. С другой стороны, это новость последних дней — резко возросли поставки нефти России в Индию, и здесь Россия вышла на первое место, но по двум причинам. Первая — резко сократились покупки Китаем российской нефти, и вторая — России пришлось резко увеличивать дисконт по цене на нефть. Мы с вами знаем, что практически единственным ликвидным активом российских золотовалютных резервов является юань. Инвестиции, если и есть, юаневые, да и тех уже практически нет. Сейчас Китаю не до инвестиций в другие экономики, он сам перестает их получать. То есть в экономическом плане перспективы у России куда как не хорошие. Можно попытаться выжать соки из своих налогоплательщиков, только это не получается, и бюджет будет сводиться в минус. Получается, у Путина появились большие проблемы с тем, что быстро войну не закончить, а на долгую войну особо денег-то и нет. Если Китай будет поддерживать, то подольше можно протянуть, а пока все может обломиться очень быстро. Воевать надо долго, стволов и снарядов для этого нет, и вот Путин униженно едет в Северную Корею заключать договор, в рамках которого подписывается обязательство о взаимной помощи в случае агрессии со стороны другого государства. У Северной Кореи, кстати, до сих пор был только один подобный договор — с Китаем. И у Китая был только один подобный договор — с Северной Кореей, они никогда не имели других партнеров такого рода. Тут возникла и другая проблема. Южная Корея говорит: как только отследим ваши первые поставки серьезного оружия в Северную Корею, начнем поставлять в Украину в отместку вам. — При этом в российской армии критикуют качество оружия, которое Пхеньян передает Москве. Дело в количестве? Путин только это выигрывает от такого союза? — Так во многих случаях бывает, еще Наполеон сказал: «Бог всегда на стороне больших батальонов». Путин хорошо знает возможности своего ВПК и оружейного парка — и понимает, что ему нужны стволы. Какая у Северной Кореи ни скверная артиллерия, но она есть, какие ни скверные ракеты, но они есть, и их много. Пусть у немцев были превосходные танки «Тигр» и самоходки «Фердинанд», но танков «Т-34–85» у СССР было намного больше, и они давили числом. Кроме того, Северная Корея — единственное в мире государство, с которым можно строить экономические отношения по бартеру. Больше никакие государства так не торгуют. Преимущество в том, что Ким и Путин могут работать в режиме: «Ты мне дашь это, а я тебе это», а потом их представители будут сидеть и торговаться насчет цен. Кроме того, возможно, Китай будет пользоваться тем, что сложились эти бартерные отношения, и втихаря что-то посылать через Корею в Россию. То есть сейчас мы наблюдаем поворот в пользу Украины, но это не означает, что это последний поворот. Все будет зависеть от того, насколько Китай будет готов занять активную пророссийскую позицию, фактически приговорив свои экономические интересы в западном полушарии. — А зачем Китаю это могло бы быть нужно? — Си, как и Путин — это человек, который одержим некими идеями. Он «неомаоист», который уже приносит интересы китайской экономики в жертву своим мыслеконструкциям «мирового доминирования» Китая и «возвращения к истокам коммунистических идей». Сейчас, кстати говоря, происходит интересный процесс. Из Сингапура богатые китайцы побежали в Гонгконг, потому что Сингапур начинает их там прищучивать подобно тому, как российских миллиардеров прищучивают на Западе. Более того, в этом году ожидается самый большой в истории приток китайских миллионеров в США. Все они начинают бежать, потому что их реально пугает политика Си Цзиньпина. А тому нужен союзник, потому что в одиночку ему противостояние с США, Западом не выдержать. Си Цзиньпину нужна Россия как стратегический тыл, как политический партнер в международных отношениях и, в конце концов, как сторона, которая готова делать грязные дела по поручению Китая. Например, еще со времен ЧВК «Вагнер» Африка рассечена на две части зоной российского влияния. Причем эта зона по размеру уже больше всей Европы, и я в полушутку говорю, что в принципе на этой территории уже можно воссоздавать СССР. Как вы понимаете, у этого названия нет географической привязки, и его можно воссоздавать хоть в Антарктиде. Государства, правительства которых уже находятся под контролем России — это Буркина-Фасо, это Чад, Нигер, Мали, они образуют полосу, отделяющую Северную, присредиземноморскую Африку от Южной, христианской, Африки. — Почему тогда Си Цзиньпин тянет с контрактом на поставки российского газа в Китай? — Си Цзиньпину не нужен российский газ, у него энергетический баланс на дальнюю перспективу прекрасно сводится без этого. Поэтому он и говорит Путину: если вы хотите, стройте газопровод за свой счет и пообещайте, что будете нам поставлять газ очень дешево. Но мы вам помогать в этом не будем. — После визита в Северную Корею Путин снова стал пугать Запад ядерным оружием и даже сказал, что готов пересмотреть ядерную доктрину. В действующей редакции российская ядерная доктрина допускает применение ядерного оружия в случае угрозы существованию государства. Это очередной блеф? — Уже много чего происходило, были удары по Москве, по Кремлю, по нефтеперерабатывающим заводам на территории России. Были удары по Крымскому мосту и даже по станциям раннего предупреждения о ракетном нападении. И что? Одно дело угрожать, а другое — принять решение, после которого ты сам исчезнешь. Так что нет, я вообще предлагаю никогда не касаться ядерной темы. Ведь она всегда возникает в связи с шантажом: если вы мне не сделаете что-то, то я бахну ядерной бомбой. Ну хорошо, ты уступишь этому шантажу. Через некоторое время тебе скажут: уступи мне еще что-нибудь, иначе я бахну ядерной бомбой. А потом опять и опять, и в конце концов ты остановишься. И тогда лучше остановиться сразу и не отступать. Поэтому я всем говорю, что путь генералы думают, что произойдет при тех или иных вариантах применения ядерного оружия. А мы давайте об этой теме забудем, запретим себе о ней говорить. Потому что это всегда повод для шантажа. Обратите внимание, что до этого решения США о военной помощи Украине, с которого мы начали, вс