Ворота в будущее разрушили экскаватором — Teletype
June 26, 2024 04:17
По новому закону Минкульт должен будет... - Александр Морозов | Facebook
По новому закону Минкульт должен будет составлять и обновлять список книг, которые должны быть перемещены с открытых библиотечных полок в спецхран. Это либо книги нежелательных авторов (иноагентов, экстремистов и террористов), либо книги, изданные при содействии организаций ныне объявленных нежелательными). Абсурдность этой ограничительной меры очевидна: в библиотеках не будет книг Дм.Глуховского, драматургии Ивана Вырыпаева, книг Михаила Зыгаря и др., но они будут на руках у населения, в свободном хождении, изданные ранее огромными тиражами. Это просто прекрасная в своей откровенности ситуация, в которой государство манифестирует себя, как источник цензуры, идеологического официоза и ставит себя в положение "скрывающего нечто", какие-то корпуса высказываний, которые тем самым - в силу государственного сокрытия - автоматически превращаются в "слово правды". Это же прекрасно!
По новому закону Минкульт должен будет... - Александр Морозов | Facebook
June 26, 2024 04:14
Виктория Ивлева - В последние дни многие пишут про Ивана Урганта.... | Facebook
В последние дни многие пишут про Ивана Урганта. Вот и я напишу. ПРО ИВАНА УРГАНТА И ЮРИЯ ДМИТРИЕВА. Однажды в разгар компании за Юру, в которой и я принимала некоторое участие, я зашла в ФОТОЛАБ на Кузнецком мосту (это в Москве) и увидела там Ивана Урганта. Кажется, он забирал какие-то фотографии и беседовал с менеджером. Я дождалась конца беседы, подошла к нему и спросила, чтобы не ошибиться, он ли Иван Ургант, что, конечно, было совершенно глупо, потому что он один такой совершенно всегда узнаваемый, в отличие от многих его попсовых собеседников с мгновенно забываемыми, более того, похожими одно на другое лицами. Он, конечно, ответил ДА. Я представилась, понимая, что имя мое ему ничего не скажет, но все-таки, и спросила, знает ли он, кто такой Юрий Дмитриев, Иван опять сказал да или конечно, и тогда я предложила ему поучаствовать в компании по защите Юры - то ли письмо подписать, то ли что-то там сказать, ну, в общем, поучаствовать. Я не обсуждаю сейчас, могла бы что-то изменить в судьбе Юры эта развернувшаяся по всему миру компания, если бы ее поддержало еще больше народа, вероятно, не могла, но это очень и очень поддерживало Юру, тем более, что отчасти и благодаря нашей правозащитной компании дело Юриной жизни - найденный им расстрельный полигон Сандармох в Карелии - стал одним из самых ныне известных мест сталинских расстрелов 30-х годов и настоящим местом памяти... - Вы знаете, - ответил мне Иван, интеллигентно осклабясь, точь-в-точь как он обычно делал в своей передаче на Первом канале, - я никогда не принимаю участие ни в каких коллективных действиях. И потом доверительно улыбнулся как бы с сожалением, что вот он такой, непринимайка. Ну я офигела, вздохнула, не нашлась, что сказать приятному молодому человеку, повернулась и пошла по своим делам, размышляя о твердости характеров некоторых выдающихся людей нашего времени и о собственной глупости - была бы поумнее, давно бы могла догадаться. С другой стороны, Максим Галкин, в ту недавнюю пору любимчик и желанный ведущий любых каналов, ток-шоу и корпоративов, на мое письмо о Юре , его жизни, гражданском выдающемся подвижничестве и подвиге, и вовсе не ответил, хотя и прочитал... Давно хотела об этом маленьком и незаметном случае рассказать, да повода не было, а тут все со всех сторон обсуждают очередное кино с теплыми воспоминаниями Ивана о нашем общем городе детства и юности, вот я и вспомнила. Хотя , если честно, глядя из Киева все это кажется такой ерундой в сравнении с войной и только что прозвучавшим в очередной, тысяча сто двадцать второй раз, сигналом воздушной тревоги... Бедный, бедный мой друг Юрий Алексеич Дмитриев, как же мне горько, тошно и страшно за тебя, томящегося в Мордовских лагерях. И твое подвижничество и возвращение исторической памяти все так же важно, даже еще важнее. Из-за войны.