"бесподобный народ: ""Война и мир"" С.Прокофьева, Баварская опера, реж. Д.Черняков, дир. В.Юровский","Черняков как никто другой способен наэлектризовать статику, но зачастую пасует перед ""кинетикой""; с этой точки зрения Вагнер и особенно ""бесконечные"" дуэты ""Валькирии"" и ""Зигфрида"" - идеальный для него материал; Прокофьев же (грандиозная многочасовая «Война и мир» в том числе!) чересчур лаконичен, динамичен, подвижен, в нем не развернешься... - но как ни странно, за счет купирования (не дописывать же...) эпизодов второй части лирико-психологический сюжет взаимоотношений Андрея (Андрей Жилиховский) и Наташи (Ольга Кульчинская), обреченно (подобно Тристану и Изольде) идущих то вместе, то порознь к гибели сквозь тотального (пусть и в рамках некоего условного микро-сообщества, ограниченного непрошибаемыми мраморными стенами с колоннадой) театрализованного светопреставления, становится по ощущению более ""объемным"", и после всех попыток самоубийства (у Наташи менее удачной - наглоталась таблеток, обманутая Курагиным; у Андрея более - выстрелил в себя, хотя умер не сразу...) их финальный дуэт выходит на эпический трагизм, сопоставимый с вагнеровским; пока ""военно-патриотическое"" шоу движется к собственному апофеозу: самозванный «полководец» (великолепному Дмитрию Ульянову, которого я за прошлый год видел и Борисом Годуновым в Большом, и Иваном Хованским на сцене МАМТа, в такой режиссерской концепции увы, нечего петь - но что поделаешь, искусство требует своих жертв, как военно-православные игры своих...) готов взойти и возлечь под фанфары (возможно, я опять-таки путаю, но сдается мне, там ""победный"" хор должен петь... - Титель под него титры-""караоке"" давал залу! - в спектакле Чернякова-Юровского голосят только ""медные трубы"", которые воспринимаются в сформированном Черняковым смысловом контексте знаком не торжества, но траура, к тому же фальшивого в своем откровенно ложном, чуть ли не фарсовом пафосе) на собранный из всех подручных цветов и венков погребальный лафет, готовый к ""последнему прощанию"" и все-таки ""вечно живой"".","бесподобный народ: ""Война и мир"" С.Прокофьева, Баварская опера, реж. Д.Черняков, дир. В.Юровский",https://users.livejournal.com/-arlekin-/4630969.html,2023-03-11 09:22:06 -0500
Facebook,"На мой сегодняшний взгляд, Российская Федерация уже очень давно ведёт собственное медиа по собственным правилам. В этом медиа есть огромные редакции по всей стране и даже за её пределами, есть понятные цели и задачи, есть важные темы: империя, война, ресентимент, СССР, — есть рубрики (из последних вот ""пятничный иноагент"", например, хорошо зашла), есть свои руководители информационных подразделений, ньюсмейкеры, так сказать, чей каждый чих или пук будут разносить пташки. Ещё прибавить таргетологов, маркетологов, сммщиков и тд. Всё это богатство было в прямом доступе, дергай себе за верёвочки. Да и сейчас вся эта схема вполне себе сохраняется, — даже отдельные островки сопротивления вынуждены играть по правилам РФ. Информация, подаваемая через медиа, давно контролировалась (или пыталась контролироваться): законодательно ли (процессы согласования интервью был мой ""любимый"" жанр, а ведь есть еще чуть более скучные — штрафы СМИ), либо через прямые методички, либо негласно на встречах и форумах, либо через госзаказ. Принцип в целом был такой: вымазать в говне надо всех, чтоб никто никому не верил. В ход идут сливы, подставы, публичные склоки, новости в духе ""депутаты решили, что прокладки не скрепны"". И ещё каждое русскоязычное любым способом должно было демонстрировать подчинение РФ. Если нет, издание из информационного поля удаляется. Сегодня остатки этой системы можно увидеть на плашках СМИ и блогеров ""ЭТОТ МАТЕРИАЛ"". Я оборачиваюсь назад и мне страшно, что я понаделала, не понимая, на чьём поле и за кого я играю. Пока я воображала, что делаю социальные проекты для коммьюнити, я, например, запросто опускала вопросы политического толка или, например, могла с лёгкостью руководствоваться ""теорией малых дел"", не соображая, в чем суть вообще этой теории. И что смысл её не в том, чтобы заниматься эскапизмом, или искать гуманистическое доброе и вечное в репортаже, где героя навсегда закрыли в камере. Что фишка медиа вообще не в том, чтобы убеждать людей жить по Франклу, а в том, чтобы честно сказать, что вокруг концлагерь. Я вспоминаю нечестные публикации, целиком написанные мною интервью за героев, которые два слова связать не могли, придумывание для российских компаний, как им лучше рассказать о себе, в тот момент, когда ущерб от их деятельности для меня был сопоставим с планетарной катастрофой. Сейчас я осознаю, что косвенно или прямо помогала становлению Российской Федерации как медиаресурсу войны, разлучившему меня с собственной семьёй. И поделом мне — надо было больше общаться с мамой, а не таскаться по форумам инноваций в городах-героях. И даже такой очевидный сегодня опыт работы на президентской кампании, когда передо мной открылись преступления внутри России, я продолжала цинично именовать их ""кейсами"", с которыми можно как-то ""поработать"". Я стыжусь этого опыта и прошу за него прощения. И благодарю всех людей с добрым сердцем, кто также искренне хотел помочь, исправить, изменить и сделать настоящее, хорошее. Я считаю руководство Российской Федерации преступниками, совершившими преступления против человечества, против свободного разума и против планеты. Я ужасно раскаиваюсь за свою тупость и недальновидность. Я считаю, что я в ответе за сегодняшние события. В ответе ещё и потому, что я наследник насилия — и неважно, жертвой я себя воображаю или преступником, — эта логика легитимизирует насилие. Преемник, потому что выходец из СССР. Потому что училась в советских школах, жила с советскими людьми, верила в советское плохое и хорошее. Легитимизировала советское. А режим советского союза так и не был с 1991 года осуждён. И за эти годы он тихой сапой причудливо трансформировался в ""рашизм"". В моей голове много месяцев подряд звучит слово ""люстрация"". Я ловлю себя на одержимости этой идеей, но продолжаю считать, что первой нужно люстрировать меня. И мне страшно, что со мной дальше будет. И мне страшно просить прощения за это. И мне хочется просить прощения. У всех. Тех, кто поймёт, и кто не очень. Я врала вам, дорогие. Я не была честной с вами, хотя обещала своей работой и своей должностью, что таковой буду. Я не глубоко погружалась в темы и предметы, часто судила о них поверхностно. Я поддерживала наклеивание пластырей на онкологические опухоли. Я брала интервью у министров и глав регионов Российской Федерации, которым приписывала слова и даже целые абзацы, потому что пацаны еле понимали, что я от них хочу: многие из них в моей системе координат были натурально двоечниками, с которыми мне было бы западло сидеть за одной партой какие-то лет 30 назад. Я свидетельствовала в России распад, разруху, торжество некомпетентности, жадность, воровство, гибель целых участков планеты (даже по сравнению с моим детством огромная часть городов и целых областей стала выглядеть только хуже и гаже) — и продолжала верить, обманываться и струячить спецпроекты, ""зарабатывая на жизнь независимому медиа"". То есть врать людям, врать коллегам и продолжать поддерживать систему вранья, поддакивая руководству и пожимая руки интересантам, — подспудно готовя поле для сегодняшней войны. Я не знаю, как искупить свою вину. Я знаю, что ответственность за все эти поступки лежит на мне. Я