Facebook,"ПОЛИТИЧЕСКАЯ МАШИНЕРИЯ: НАВАЛЬНЫЙ, ПУТИН И КУРИЦА В своей ленте я вижу множество постов, посвященных Алексею Навальному. Это искренние и эмоциональные посты. И это заставляет меня задуматься о машинерии политического. В политическом смысле они выглядят слабыми, вымученными и пораженческими. В политике имеют значение коллективные эмоции, которые проявляют себя в решимости совместных действий. Индивидуальные эмоции не важны и свидетельствуют только об отсутствии решимости коллективных действий. Не важно, как эти действия оркестрованы и оформлены. Но это коллективные действия, демонстрирующие коллективную решимость. Ну, например, - что угодно. Если бы те люди, которые возмущены всеми этими дерьмотанцами вокруг голодовки Навального, записали бы простое видео, ну, скажем 500 человек: приготовили бы курицу и произнесли текст: ""Владимир Владимирович, вот это курица, не хуже, чем та, которую приготовил начальник колонии в Коврове в бараке голодающего Алексея Навального, приглашаю вас ее попробовать"". То это было бы политическое событие. А эмоциональный пост: ""как так можно?"" - обнажает его отсутствие. Я очень уважаю людей, которые пишут об этом, и полностью солидарен с ними. Но я не могу не думать о жестких законах политической машинерии. Их важно понимать.",Facebook,https://www.facebook.com/kirill.rogov.39/posts/5682433008440939,2021-04-08 01:54:44 -0400
Тело и публичность как оружие | openDemocracy,"Алексей Навальный, объявивший голодовку с требованием обеспечить ему качественное лечение, с первого взгляда борется против конкретных мер тюремной администрации и за собственное благополучие в застенках. Но его протест, за которым многие наблюдают не только в России, но и за рубежом, грозит перерасти в масштабную и затяжную борьбу - в том числе за улучшение условий содержания всех осужденных. Благодаря своей публичности он привлекает внимание к проблеме бесправия арестантов и делает то, что ФСИН хочется меньше всего: а именно разрушает столь важную для власти символическую границу между тюрьмой и окружающим миром. Риски при этом возрастают для обеих сторон - как для власти, которая игнорирует эти требования и обращения в его поддержку, так и для самого политика, голодовка которого может закончиться серьезными последствиями для его здоровья и летальным исходом. Тело политика в этом контексте становится главным инструментом, продолжая его стратегию самопожертвования. И именно поэтому общественная поддержка в этот период приобретает особенно важное значение.",Тело и публичность как оружие | openDemocracy,https://www.opendemocracy.net/ru/telo-i-publichnost-kak-oruzhiye/?fbclid=IwAR3N4u1QGuRo-zro0t-MPscLdd14upuyuUMMWSQE7b1f0H8czRQsu8ip2OE,2021-04-08 01:55:58 -0400
Тело и публичность как оружие | openDemocracy,"Публичность Навального - как важная часть его символического капитала - является основным ресурсом такой защиты. Благодаря публичности его тело, которое власти пытались сначала отравить, а теперь изолировали, становится главным объектом наблюдения всей страны. Вместе с ним объектом пристального наблюдения и вмешательства становится и сама колония ИК-2 - и вряд ли бы ее начальник поблагодарил тех, кто отправил ему этого ""судимого персонажа"". Внутри же пенитенциарного учреждения тело Навального - в условиях голодовки - приобретает субъектность, сопротивляясь попыткам его дисциплинировать. Несмотря на все усилия, у руководства колонии при всем желании не получается изолировать политика в той степени, в которой это делала советская власть с академиком Андреем Сахаровым во время его голодного протеста. Коммуникация Навального с внешним миром - регулярная и ироничная - раз за разом проверяет ФСИН на прочность и заставляет вращаться вокруг тюрьмы десятки человек.",Тело и публичность как оружие | openDemocracy,https://www.opendemocracy.net/ru/telo-i-publichnost-kak-oruzhiye/?fbclid=IwAR3N4u1QGuRo-zro0t-MPscLdd14upuyuUMMWSQE7b1f0H8czRQsu8ip2OE,2021-04-08 01:57:05 -0400