Sergei Medvedev - Украина может потерпеть поражение уже в... | Facebook,"Украина может потерпеть поражение уже в следующем году, если Запад не окажет ей новую масштабную помощь, предупреждают военные эксперты. Нынешний тупик в военных действиях не является следствием долгосрочных системных факторов — это результат конкретных решений по выделению ресурсов. А потому исход войны практически полностью зависит сегодня от объемов западной поддержки Киева. При этом в последние месяцы союзники сократили ее до минимальных уровней с начала конфликта. Этих денег достаточно, чтобы удерживать позиции зимой, когда активные боевые действия не ведутся. Однако весной российская армия перейдет в наступление с высокими шансами на успех. Между тем два крупных пакета помощи, американский и европейский, обсуждаются уже несколько месяцев, но по внутриполитическим причинам остаются неутвержденными. В прошлом году США были безусловным лидером в оказании помощи Украине. К концу этого года страны ЕС их почти догнали. Теперь очередной пакет американской помощи Украине становится жертвой внутриполитического конфликта, а европейским странам мешают договориться экономические проблемы и усиление ультраправых политиков.",Sergei Medvedev - Украина может потерпеть поражение уже в... | Facebook,https://www.facebook.com/sergei.medvedev3/posts/pfbid0ZUvhA5ffY19RQKifLfW67dujfpioVXGYx5EM7gV9vEq4v8FJ89VJd3gmkP5kanRgl,2023-12-12 12:24:33 -0500
Наталия Геворкян: Крыса и палка - ЭХО,"На пороге резиденции я встретила Марью Васильевну Розанову, вдову Андрея Синявского, неуверенно преодолевавшую ступени. Я подхватила ее под руку и проводила в зал. По дороге на глазах у Громова и остальных официальных лиц она громогласно и требовательно спросила: «Какого х** ты писала эту книгу?!» Это был последний раз, когда я видела Путина. Тогда Путин сделал вид, что меня не узнал. Но меня продолжают спрашивать. Это одни и те же вопросы: вы можете объяснить, почему он… зачем он… как он… когда он… что именно он… И так далее, по кругу, одно и то же, из года в год. Я довольно долго отвечала. Но больше не буду. У меня токсикоз: я больше не могу говорить о Путине. Мне скучно и неинтересно. И неприятно, когда меня вынуждают копаться в подсознании человека, который убивает людей. Я уже давно его не знаю. Я не знаю, пришел ли он с миссией, или она появилась по дороге, или ее как не было, так и нет, и это все про власть и сопутствующее ей. Я не знаю, читал ли он «Майн кампф», усадив себя в долгую изоляцию. Я не знаю, решил ли он трахнуть весь мир, как это в свое время решил другой амбициозный диктатор. Мне неинтересно, что там у него переклинило и почему он решился на войну. «Почему-то мы считаем, — говорил Ле Карре, — что есть заповедная комната, в которой вершится политика. Фаустовская «заповедная сердцевина». А заповедная комната пуста. Я думаю, что политика вершится абсолютно ситуативно, со вчера на сегодня, здесь и сейчас. История — это хаос. И наивно считать, что в природе человеческого поведения есть какая-то великая тайна. Ее нет». Ее нет. Я считала и считаю, что люди не меняются. Меняются обстоятельства их жизни, возникают повороты судьбы, и на каждом повороте человек проявляется так, как мог бы никогда не проявиться, если бы этого поворота не случилось. Сидел бы ничем не примечательный бывший помощник Собчака, бывший подполковник КГБ в Петербурге или Москве и делал бы какой-нибудь не слишком большой бизнес. И был бы, возможно, вежливым, исполнительным, выпивающим пиво с друзьями и травящим байки миролюбивым человеком. Но кремлевские волшебники распорядились иначе. И ни разу в этом публично не раскаялись. Они изменили его судьбу. Остальное вы знаете. Чувствую ли я себя соучастником? Нет, потому что я задавала свои вопросы Путину, «Таня с Валей» на это повлиять не могли. В книге довольно цельный портрет человека, за которого я бы не голосовала, — и не голосовала. Чувствую ли я свою ответственность? Да. Понимая многое про нового лидера раньше других, я не пошла в диссиденты, не пыталась противостоять, а просто уехала. В отличие от диссидентов, обостренное чувство справедливости в моем случае уступило инстинкту самосохранения. Я перестала отвечать на вопросы о Путине. На меня все обижаются. Последнее интервью я дала подкасту Би-би-си в начале войны. После этого отказала абсолютно всем, включая дружеских документалистов. Не так давно согласилась поговорить с американским исследователем, и то потому, что тема была занятной. Он позвонил и сказал: «Давайте поговорим о крысе». Имелся в виду самый запоминающийся эпизод из книги, когда Путин рассказывает, как в детстве гонял с палкой в руках крысу по подъезду, пока не загнал в угол, и тогда она развернулась и бросилась на него, но он успел убежать и спрятаться в квартире. Вывод, который он сделал: не стоит никого загонять в угол. «А почему снова про крысу, что такое?» — спросила я американца. Он ответил: «Вы знаете, каждый раз, когда американские официальные лица хотят объяснить, почему нельзя слишком давить на Путина, они ссылаются на этот эпизод из вашей книги. Нельзя его загонять в угол, а то он, например, шарахнет ядерным оружием». «Не загоняйте в угол, а то может шарахнуть? То есть они его ассоциируют с загнанной в угол крысой?» — спросила я собеседника. Он ответил: «Да, а вы нет?» А я нет. Его поведение гораздо интереснее. У него в руках была палка, он мог убить крысу, но вместо этого он бежит. То есть герой наш — трус. Так, кстати, до сих пор в любой критической ситуации он бежит. Начиная с гибели подлодки «Курск» и по сей день — бежит и прячется. И от загнанного в угол взбунтовавшегося Пригожина сбежал, имея за спиной всю военную мощь государства. Так что американским официальным лицам лучше представить себя на месте крысы, развернуться к нему лицом и показать кулак. Будем считать, что этой колонкой я стряхиваю 23-летний морок и закрываю тему для себя. При хорошем стечении обстоятельств это мой предпоследний текст о Путине, о книге и вообще об этой истории в моей жизни. Должна признаться, что президенты меня всегда интересовали не в момент прихода к власти, а в момент ухода. Потому что расставание с властью — вот действительно драматический момент. Путин от власти не уйдет, даже если снова уступит формально трон кому-то другому или придумает иной финт, чтобы, уходя, не уходить. Он умрет, но не уйдет. Так что и этого интереса у меня к нему нет. Но я обещаю написать еще один — последний текст. Поставить точку. Если, конечно, переживу его.",Наталия Геворкян: Крыса и палка - ЭХО,https://echofm.online/statya-dnya/nataliya-gevorkyan-krysa-i-palka,2023-12-12 12:55:04 -0500