В докладе говорится, что в большей степени эмигранты разочарованы слабостью и невостребованностью институтов гражданского общества и не доверяют правоохранительной и судебной системе. Также их настрой связан с ужесточением законодательства и введением более строгих правил для пользователей Интернета. «Эти жесткие меры заставили ряд политических активистов, журналистов, ученых и предпринимателей вместе с их бизнесом покинуть страну», — говорится в отчете.
http://www.ng.ru/politics/2017-08-10/1_7048_emigration.html
Федор Крашенинников:”Запутавшись в догмах и фиксируя нарастающие проблемы с управляемостью страны и ее экономическим состоянием, верхушка системы идет путем, которым в свое время двигалось и руководство позднего СССР
Ставка на технократов — это самоуспокоение коллапсирующей политической системы: мол, идеологию мы оставим прежнюю, но на уровне экономики и местной власти готовы что-то поменять, опереться на более молодых и прогрессивных чиновников, и так выправить ситуацию.
Достаточно подробно рассмотреть биографию любого «молодого технократа», чтобы не увидеть там ничего интересного. Самый молодой врио губернатора, калининградский Антон Алиханов всю жизнь проработал на госслужбе, как и врио губернатора Пермского края Решетников. Алексей Цыденов последние 10 лет делал чиновничью карьеру за пределами Бурятии. Где, когда и кому они продемонстрировали свои знания каких-то технологий — остается загадкой. Впрочем, и загадки никакой нет: в обоих случаях, как следует из многочисленных публикаций, свою роль сыграли не какие-то конкретные достижения, а личные связи, полезные знакомства и принадлежность к одному из кремлевских кланов.
С учетом безусловного доминирования федерального правительства во всех сферах и пустоты региональных бюджетов, едва ли стоит ждать чудес от кого-то из кремлевских выдвиженцев: дальше езды на велосипедах они пойти не рискнут. Впрочем, свою роль в будущем они так или иначе сыграют: или своей деятельностью, или же, наоборот, ступором в решающей ситуации. В конце концов, они на поколение моложе правящей элиты страны и в критической ситуации могут повести себя совсем не так, как ожидают старшие товарищи — просто потому, что захочется пересидеть кремлевских старцев, а не уйти вместе с ними.
https://snob.ru/selected/entry/127756
Линор Горалик:”Это просто болезнь или оккупация, и она когда-нибудь закончится.Важно помнить: этой властью не исчерпывается страна, этой властью не исчерпываются её люди, этой властью не исчерпывается её культура.
Я не психиатр, чтобы ставить диагноз, но как частное лицо имею право думать об этом человеке как о психопате с постоянной потребностью в гиперкомпенсации, с примитивной подростковой нуждой в мелком бандитском самоутверждении.
Я знаю огромное количество людей, которые, как и я, смотрят на эту военную агрессию как на катастрофу. У меня есть мечта: чтобы те, кто её развязал, пошли под суд. Я понимаю, что, скорее всего, моя мечта останется мечтой: они скроются и будут мирно стареть на островах или в Швейцарии. Но мне всё-таки хочется суда — даже не как возмездия, а как сообщения, надо сказать: “Нет, так нельзя”. Таким “нельзя” был Нюрнберг, так возникает общественный консенсус.
сейчас мы оказались с Россией Путина, Америкой Трампа, терроризмом, который многие называют третьей мировой войной, и иными замечательными вещами. С другой стороны, за эти же годы мы оказались в мире, где легитимизуются гей-браки, Украина победила на Майдане, а человечество учится защищать права ребёнка. Дело в оптике: спросите людей из Уганды, Самарканда, Пакистана, когда мир находился на грани п…ца, — скорее всего, их видение будет здорово расходиться с нашим; вестоцентризм, евроцентризм — опасная штука. У меня же как у частного лица есть чувство, что мы в целом не очень плохое человечество и что это человечество может со многим справиться.
https://focus.ua/culture/377066/
Владимир Сорокин:”Здесь все — как бы. Как бы покой, как бы воля, как бы закон, как бы порядок, как бы царь, как бы бояре, как бы холопья, как бы дворяне, как бы церковь, как бы детский сад, как бы школа, как бы парламент, как бы суд, как бы больница, как бы мясо, как бы самолет, как бы водка, как бы бизнес, как бы машина, как бы завод, как бы дороги, как бы кладбища, как бы пенсия, как бы сыр, как бы мир, как бы война, как бы мать родна.
Затворник перестал хлебать чай.
Саша продолжал, с горечью и дрожью в голосе: