Во-вторых, мы видим оглушающий провал кремлевской пропаганды, которая десятилетиями навязывала обществу образ Запада как врага.
Короче, в Кремле есть повод для серьезного беспокойства. А что если вдруг нормальное отношение россиян к Западу приведет к симпатиям, не приведи Господи, к либеральным ценностям?
Самое страшное здесь — это то, что наша система не может себя переформатировать. Не может отказаться от единственной идеи выживания, т.е. от поиска внешнего врага, который создает врагов внутренних. Другой идеи у самодержавия не осталось.
А это значит, что эти ребята будут искать пути вернуть население в состояние агрессивности и враждебности к либеральному миру, который воспринимается властью, как гибельная для нее альтернатива. Это делать нужно быстро, чтобы не дать растущему недовольству россиян найти иной объект — сами понимаете какой. Значит, власть будет создавать новые мифические «угрозы», искать новые поводы для того, чтобы ощетиниться и пугать мир страшным оскалом. Будет искать новый способ заставить людей испугаться и вновь мобилизоваться вокруг Кремля. Помните путинское: «Умремте ж под Москвой, как наши братья умирали! И умереть мы обещали, и клятву верности сдержали мы в Бородинский бой». Ведь они реально будут ждать, что мы за них умрем! И вероятность либо даже неизбежность представления обществу новой «угрозы» страшит, если вспомнить предыдущие моменты мобилизации в недавней российской истории…
Попытка властей вернуть Россию в антизападное поле будет новым испытанием для народа, тестом на его обладание здравым смыслом и способность распознать политическое шулерство. Не будем народ недооценивать.
https://echo.msk.ru/blog/shevtsova/2252528-echo/#.W2VPNUBNX2U.twitter
Дмитрий Милин:” “ватное большинство” посчитало себя кинутым окончательно и нагло. Консенсус “потерпеть в обмен на просмотор “побед” по телевизору” рухнул. Терпеть дальше уже некуда — весь жирок предыдущих лет сожран, уровень жизни падает или стагнирует так, что основной бедной массе людей приходится залезать в долги ради обеспечения минимально приемлемого существования.
Роста экономики не предполагается, а предлагается поработать на 5–8 лет больше (причем для половины мужиков де-факто до смерти) за те же низкие зарплаты и без каких-либо надежд на рост экономики, отмену санкций (влияние которых к 2018 году почувствовали практически все) с дорожающими ЖКХ и бензином в обмен на… индексирование пенсий на уровне ниже средней за последние 10 лет инфляции.
Вот тут “ватное большинство” и раскололось вдребезги:
- русские фашисты поняли, что их власть не собирается замечать;
- советские реваншисты осознали, что никакого СССР 2.0 не будет;
- до паразитов-патерналистов дошло, что “халявы” больше не будет;
- конформисты ощутили, что с этой властью будет только хуже и хуже;
- бандиты выяснили, что у “лохов” “отжимать” уже нечего и надо “отжимать” у своих же;
- проворовавшаяся бюрократия живо представила, что за их делишки скоро начнут “бить”;
- “силовики” столкнулись с тем, что они не нужны для роста экономики и даже не иллюзорно ей вредят, а новых войн не намечается — даже “майдана” не будет, т.е. продать себя властям еще раз не получится.
“В интересное время живем, товарищи”!
P.S. В Кремле, кстати, похоже это поняли и уже паникуют.
http://www.aboutru.com/2018/08/45899/
Svoboda.org:”Мы сами создаем этого Путина”. Бывший шпион о службе режиму
Это интервью задумывалось год назад, когда прозвучала новость: детский тренер из Пскова после антивоенной акции попросил политического убежища в Евросоюзе. Однако тогда не получилось. В Эстонии Михаил Петров вместо политического убежища (или вместе с ним) получил приговор — пять лет лишения свободы: год реального заключения плюс четыре условно. Позднее из эстонских СМИ стало известно, что Петров имел отношение к российским спецслужбам и к эстонцам пришел сдаваться в качестве шпиона. Недавно он вышел на свободу.
я говорю: “Почему это так? Почему нужно было Шлосберга бить?” — “Он враг. Нужно возвращать политическую статью, — он мне отвечает. — Их всех нужно выводить на мост, как Немцова”. Вот эти вещи. И потихоньку ты понимаешь, что ты не можешь мыслить, даже пытаться мыслить, как ты хочешь. А меня подняли на такой уровень, что меня видно. То есть, когда я высказывал что-то против, мне сразу и Турчак писал, и Максим Константинович. А потом они просто перестали писать, и начались прокурорские проверки, то есть вся эта система заработала против меня.