<Иван Давыдов:'И самый интересный вопрос
Иван Давыдов:'И самый интересный вопрос сейчас в том, сумеет ли государство этим новым наш привычный страх вбить в головы Те, кто государственному человекоядству умиляется — искренне или по долгу службы, не важно, — нынешних лидеров протеста упрекают в том, будто они хотят спихнуть Россию в страшные девяностые, чтобы еще раз там «поураганить». Это выглядит даже по-своему трогательно: нынешние хозяева страны в девяностые ведь не по лесам партизанили, сражаясь за народное счастье. Кто-то во власти обустраивался, кто-то на побегушках у бандитов шустрил, а кто-то и в парламенте заседал (и сейчас, кстати, все так же заседает). И вот теперь именно они в бедах девяностых винят тех, кто тогда, в лучшем случае, ходил в начальную школу. Тех, кто как раз и пытается этот самый страх прохожего в темном дворе изжить. Кому процесс избиения безоружных на улицах естественным не кажется. Прошлое обвиняет будущее в том, что прошлое у нас — так себе. И самый интересный вопрос сейчас в том, сумеет ли государство этим новым наш привычный страх вбить в головы. Сумеет ли и их тоже приучить к мысли, что неправильное и чудовищное может быть естественным. Убедит ли, что людей бить можно просто так, если хочется, и если ты сильнее. Если сумеет — опять, еще раз останется страна без будущего. Но если не сумеет — у нас есть шанс.
<эпоха нефтяного благополучия сыграла с системой
злую шутку. Если бы не эти деньги, казавшиеся бесконечными, которых хватало и на безудержное воровство, и на скромные подачки благодарному населению, не было бы этой системы вовсе. Теперь она выглядит почти неуязвимой
<«Что за обидчивость такая! Палками
бьют — не обижаемся, в Сибирь посылают — не обижаемся, а тут Чаадаев, видите, зацепил народную честь — не смей говорить; речь — дерзость, лакей никогда не должен говорить! Отчего же в странах больше образованных, где, кажется, чувствительность тоже должна быть развитее, чем в Костроме да Калуге, не обижаются словами?» Видимо, придётся подождать ещё 200 лет
<Представляете, сколько триллионов наших денег
тратят на армию по защите власти Путина, и работает эта армия только на сохранение власти. Все остальное они делают отвратительно или вообще не делают.
<мои избиратели — настоящие живые
люди. А мёртвые души у тех, кто лишает нас права на выбор и публично врёт ради сохранения собственной власти.
<Политизация университетской жизни - это
когда студента сажают в тюрьму, а не когда кто-то возмущается этим фактом. Она к вам пришла (и гораздо раньше этого эпизода). И она не уйдет, пока вы - ну, вы вряд ли, но, может быть, ваши студенты - не положите ей конец. Так оно устроено, и все ваши знания, о которых вы не хотите сейчас знать, говорят о том же.
<Иск прокуратуры о лишении родительских
прав к семейной паре, которая была на бульваре в момент разгона мирной акции 3 августа - нечто вопиющее даже на фоне других репрессий последнего времени. Нет ничего страшнее и кощунственнее, чем покушение на семью и детей. Это происходит совсем рядом: Хомские живут в Тропарево, отобрать детей требует Никулинский прокурор Старовойтова, нормы Семейного кодекса, на которые она ссылается (уклонение от родительских обязанностей и злоупотребление родительскими правами), в ее трактовке применимы к абсолютно любой хоть в чем-то нестандартной или не во всем аккуратной семье. Это хуже дела Голунова, фантомных беспорядков, случайного прохожего Беглеца, снятия с выборов - вместе взятых. Как и во всех случаях произвола, помочь может только осязаемое массовое возмущение.
<Вся власть путинской группировки уже
давно базируется на технологии band-wagon. Россияне верят, что Путина и Ко поддерживает 'подавляющее большинство' сограждан, поэтому и не бунтуют, как бы плохо им самим не жилось. 'Что поделать, не можем мы пойти против всего народа, придется терпеть'. Как только люди поймут, что это не так, произойдет тот же феномен, что в сказке про голого короля. Тогда никакая Росгвардия не спасет, росгвардейцы-срочники - это такие же россияне, готовые разгонять протестующих лишь пока верят, что действуют при поддержке широких народных масс против маргинальной кучки наймитов Госдепа.