Насколько адекватно применение корпоративно-советских методов управления во внутренней политике и тем более в кризисной ситуации? Пока такой шаг выглядит очень спорным: политика — это в первую очередь диалог и компромисс, а не жесткие корпоративные правила. В ней слишком много возможностей, она нелинейна.
При этом столкновения представителей этой реальности с реальностью настоящей уже начались. Новые чиновники в ответ на жалобы населения обвиняют самих жалующихся в лени и нежелании зарабатывать. С точки зрения корпорации они ведут себя правильно — ставят на место нерадивых подчиненных, но с точки зрения политического менеджмента высокомерные высказывания чиновников только усиливают общественное недовольство. Вместо наведения порядка во все более хаотичной внутренней политике Кремль отгораживается от нее, строит для себя другой удобный и комфортный мир и может окончательно оторваться от реальности.
https://carnegie.ru/commentary/77829
Карина Орлова:”демократия не внедряется. Внедряется комсомол, колхозы, коммунистическая идеология. А демократия появляется там, где есть свободные выборы, свободные СМИ и независимые суды
Вот Михаил Борисович рассказывает о том, каким видит будущее России, после Путина. А рассуждает категориями далекого прошлого. Потому что спор о том, крупный все-таки бизнес или малый и средний — это спор эры неолита. Это не только не будущее, но даже и не настоящее, и не прошлое. А далекое прошлое. Настоящее — это гонка технологий между США и Китаем в области искусственного интеллекта. А будущее — это сращивание биологического интеллекта с искусственным, так как последний уже скоро превзойдет человеческий, поставив его под угрозу вымирания. Об этом говорил на этой неделе в интервью Axios Илон Маск, человек, заставивший мировой автопром переключиться на электокары и автопилот и, вероятно, убивший нефтяную отрасль. По иронии, на одном конце Земли о будущем рассуждает человек, вынесший нефти приговор, а на другом — человек, превративший нефть в золото.
Ну или вот суперкрупный бизнес Amazon (компания стоит почти триллион долларов). Ее владелец Джефф Безос думает о том, как полностью роботизировать склады компании и как устроить супермаркеты без касс и продавцов.
Понимаете? Илон Маск и Джефф Безос — это будущее. А у создателя действительно самой передовой компании в России на тот момент, нефтяника Михаила Борисовича все идет полемика о том, крупный бизнес или все-таки малый и средний.
Или вот в США только что свою книгу представил Jamie Susskind “Как жить в мире, трансформированным технологиями. Политика будущего”. 29-летний выпускник Оксфорда, Сасскинд пытается понять, как революция в способе передачи и распространения информации уже изменила и дальше меняет мир и государства в нем. Какова будет роль правительства через десять лет, когда образование и медицина станут доступны всем с помощью смартфонов, а автомобили будут ездить на автопилоте? К чему сведется роль чиновников и политиков в таком мире? Вот на какие вопросы ищет ответы Джейми Сасскинд, и это — будущее.
А у Михаила Борисовича, буквально, рассуждение за или против сильного правительства. МБХ — за сильное правительство и “против концепции “государство — ночной сторож” для России. Самоуправлению надо учиться, как учатся водить машину”.
В том-то и дело, что через пять-десять лет машину учиться водить, вполне вероятно, вообще не придется.
Но проблема с выступлением МБХ не только в том, что автор как будто бы не подозревает о новых технологиях, хотя слово такое употребляет. Даже если предположить, что МБХ считает, что технически оставаясь на планете Земля, Россия все равно навсегда обречена жить в параллельном архаичном мире, то даже к понятиям традиционным он подходит с позиций какого-то позапрошлого века.
МБХ пишет, что он за сильную армию, потому что “мы живем не в идеальном мире”. “Сильная армия способна защитить интересы страны”.
Интересно, а какие такие интересы есть у России, которые надо защищать с помощью армии? Надеюсь, МБХ не считает, что НАТО мечтает напасть на Россию-матушку, а США — разграбить ее уникальные природные богатства. Но тогда кто эти враги России, угрожающие на нее напасть, как только не станет сильной армии?
Единственный интерес, который может и неизбежно возникнет у технологически архаичной России, это влияние. Для получения которого армия-то и понадобится. Собственно, ровно то, как все происходит и сейчас при Путине: заставить другие страны войти в сферу влияния России можно только аннексиями и войнами, больше ничем.