Самый важный итог года. «Московское
дело» все еще длится. Перемалывает невиновных. И не без труда вспоминаешь теперь, из-за чего все начиналось. Выборы прошли, Мосгордума заседает, мэр отвечает на заранее согласованные вопросы депутатов, — и это совсем в стороне, это никак не касается уже происходящего в судах. «Московское дело» сделалось самоценным, оно, кажется, существует уже вне всякой связи с летними событиями. Оно само производит собственные смыслы. Случайные пленные, выдуманные преступления, настоящие сроки. Все это, вроде бы, уже однажды было — вспомним «болотное дело». Точечный террор в исполнении государства в ответ на попытку граждан заикнуться о собственных политических правах — технология обычная и отработанная. Новизна — как раз в этом вот бесстыдстве, в нарочитом подчеркивании абсурдности происходящего. Здоровенные, крепкие полицейские — они ведь и есть государство, первая линия глубоко эшелонированной обороны государства против граждан, самые близкие к обычному человеку представители власти, хотя все-таки не самые опасные (наверное) — не испытывают неловкости, рассказывая о перенесенных страданиях. Рассуждают под смех собравшихся и настоящего потерпевшего про «моральный ущерб здоровью» и «твердое шуршание».
«Потемкинская деревня» размером с полуостров.
Нельзя сказать, что сам Путин этого не понимает. Если бы не понимал – обязательно вспомнил бы о Крыме на своей итоговой пресс-конференции, которая всегда становится перечнем важнейших пропагандистских тезисов, предлагаемых россиянам. И все же окончательно отказаться от крымского мифа, признать, что «Крымнаш» спустя пять лет после оккупации уже не так приятно щекочет нервы шовинистически настроенной части российского общества, Путин не может – да и никогда не сможет, слишком уж привязан он к своему решению об аннексии, слишком уж сильно тянет его на место преступления. Потому он и не смог отказать себе в удовольствии сесть в поезд.
инстаграм опаснее других соцсетей для психического здоровья как создателей контента, так и его потребителей
инстаграм опаснее других соцсетей для психического здоровья как создателей контента, так и его потребителей. Кроме того что наблюдение за чужой жизнью может вызвать депрессивные состояния (ведь в интернете все выглядят красивыми, успешными и счастливыми, пока вы живете крайне обычно) и повышенную тревожность (вдруг вы пропустили что-то важное и выпали из мейнстрима), инстаграм стал местом, куда можно безнаказанно вылить накопившуюся агрессию, отыгравшись в комментариях под фото знаменитостей.
Организованного сопротивления частям РККА поляки
практически не оказывали — это правда. Впрочем, отдельные очаги вооруженного сопротивления все-таки были. В том числе в Вильно, Гродно, Тарнополе, в Сарненском укрепрайоне. В соответствии с постановлением Политбюро ЦК ВКП(б) от 5 марта 1940 года, в смоленском местечке Катынь были расстреляны почти 22 тыс. сдавшихся в плен поляков, в основном офицеров.
Изумляет оценка, которую дает глава
государства советскому вторжению в Польшу в сентябре 1939 года: «Красная армия не воевала ни с кем, с поляками не воевала. Более того, в это время польское правительство утратило контроль за страной, за управлением вооруженными силами и находилось где-то в районе румынской границы. Не с кем было даже вести переговоры никакие».Приказ о наступлении против Польши был разослан подразделениям Белорусского военного округа 14 сентября. Границу перешли 17 сентября, только после этого польское правительство приняло решение об эмиграции в Румынию. Все предшествовавшие этому дни польское руководство пыталось выйти на контакт с СССР. Так, 5 сентября посол Польши в СССР Вацлав Гжибовский обратился к Молотову с просьбой о снабжении военными материалами и транзите военных грузов через СССР в Польшу. Это предписывалось действующим между двумя странами торговым соглашением. Гжибовскому подтвердили, что торговое соглашение будет исполнено. Однако никакого транзита грузов не открыли.
суда над этим историческим деятелем
или публичного признания преступными санкционированных им массовых репрессий на государственном уровне до сих пор не было. Попытка десталинизации была сделана в 1956 году на XX съезде КПСС, однако она носила ограниченный характер — оригинальный доклад «О культе личности и его последствиях» официально не публиковался до 1989 года. Сегодняшние оценки Сталина руководителями государства остаются скорее нейтральными, подчеркивается роль Сталина как организатора победы в Великой Отечественной войне. В результате культ личности Сталина становится в современной России все более заметным явлением.