Главный человек прошедших 10 лет?
— Я долго думал, между кем выбрать: между Алексеем Навальным или Юрием Дудем. Эти два человека для меня олицетворяют некую надежду. Наверное, все-таки выбираю Дудя, потому что, во-первых, он не политик, но при этом невероятный инфлюенсер. И это уже круто, что без политических призывов человек добился невероятного влияния, без политической борьбы. Во-вторых, он коллега, ему удалось то, чего не удалось никому из моих коллег, в том числе и мне самому.
новая старая «любовь» автократа— исторические перипетии Второй мировой войны.
новая старая «любовь» автократа— исторические перипетии Второй мировой войны. История большой бойни помогает ему вести войну гибридную, войну информационную на два фронта: мобилизуя внутреннюю аудиторию и раздражая внешнюю. В 2020-м 75-летие Победы будет брошено на удержание рейтингов. Война памяти станет главным фронтом Путина.
гражданское общество находится в состоянии
«перманентной революции» — революции достоинства, которая не сбрасывает автократа с трона, но меняет мировоззрение, наверное, теперь уже миллионов людей. Вне зависимости от того, в какой сфере произошел акт унижения в где восстанавливается достоинство. Таких событий было множество, с широкой географией: Екатеринбург, Шиес, Москва. И это все — о конституционных правах: на свободу собраний, на свободу мысли и слова, на нормальную экологию, на право избирать и быть избранным. Политика — не главное. Но политизированность гражданского общества возможна, особенно тогда, когда власть в режиме 24 часа 7 дней в неделю генерирует конфликты с гражданами собственной страны. Или что-то снося, или что-то строя, или кого-то разгоняя, или унижая еще каким-нибудь особым способом.
государство отвечает полицейскими и эфэсбэшными репрессиями
Никакой демократии нет: как только граждане или организации гражданского общества начинают вести себя так, как если бы в России была свободная среда, или защищают свои права, обозначенные в главе второй Конституции РФ, государство отвечает полицейскими и эфэсбэшными репрессиями и новыми репрессивными законодательными актами. Воплощение абсурда, но и одновременно индикатор готовности власти быть максимально жесткой — это, например, закон об иностранных агентах-физических лицах: он абсолютно убогий с точки зрения юридической техники и рассчитан на избирательное применение. Притом что применять его можно, только опираясь на субъективное усмотрение того или иного чиновника.
наш Большой брат, разумеется, носит
погоны и составляет длинные списки мыслепреступлений, которые, будучи явлены в виде поста, лайка или даже репоста, приводят граждан на скамью подсудимых, а сервильное правосудие мигом оформляют им статью за 'разжигание', 'возбуждение' или 'оскорбление'. Иногда такое поведение российского ББ выглядит комично, как в случае с блокировкой Telegram, когда разбушевавшийся Роскомнадзор громил серверы и запрещал миллионы ip-адресов; но чаще всего – не до смеха.
'1984' Джорджа Оруэлла – больше
'1984' Джорджа Оруэлла – больше не антиутопия, а суровая реальность наших дней. Отследить перемещения человека со смартфоном (не обязательно бунтаря) чрезвычайно легко. А в сочетании с повсеместной системой видеонаблюдения – это становится рутинной задачей для полицейского алгоритма.Впрочем, 'Большой брат', который следит за нами – это не только (и не всегда) спецслужбы. Есть еще рекламодатели: не успели мы подумать о покупке новой машины, как они уже знают об этом, и реклама автосалона выскакивает в ленте между хэштегом #metoo и новостями из Гонконга. При этом наши персональные данные, полученные разными способами, позволяют им вычислить размер кредита, на который они могут нас подсадить.
Дети, родившиеся 'около ноля', ровесники
Дети, родившиеся 'около ноля', ровесники века и тысячелетия, заявили о себе решительно и внезапно. Никто не ожидал, что они так рано захотят участвовать в общественной жизни и потянутся к штурвалу. 'Навальнята', залезшие на фонарь на Пушкинской площади в Москве, школьник, выступавший с речью на митинге протеста в Томске, и Грета Тунберг, с трибуны ООН, обвиняющая мировых политиков во лжи – это всё одно поколение. Социологи называют его 'поколение Z', и в следующие десять лет нам предстоит узнать, что скрывается за этой переменной? Каких сюрпризов ждать от лидеров племени молодого незнакомого? Но уже сейчас можно с достаточной уверенностью сказать, что им многое здесь, в нашем мире, не нравится, и они не особенно похожи на конформистов, которые будут терпеливо ждать мудрых решений сверху.