Будем делать то немногое, что от нас зависит, принимать испытания. И постараемся жить бодро и весело.
https://mbk.media/sences/lyudmila-ulickaya/
Алексей Серебряков — об эмиграции, детях и законе подлецов / вДудь
-О философии русских людей «Это не бедность прибить ровно планочку. Это чудовищная лень»
-Что такое мужское достоинство?
-У Алексея — двое приемных детей. Как тяжело было пойти на это? Почему их семья приняла такое решение? Почему усыновлять — не страшно?
- «Закон Димы Яковлева» — закон подлецов?
https://www.youtube.com/watch?v=CNJL4GsSrcc&feature=youtu.be
Максим Трудолюбов:”Два государства Владимира Путина. Обычное и опричнина-
Вывод важных операций за пределы легальных институтов — важнейший инструмент Кремля
государственник Путин не вполне доверяет обычному государству. Государство слишком безлично, и всю его отчетность легко может прочитать любой агент ЦРУ: оно прозрачно для врагов. Пусть сегодня оно под контролем Путина, но оно выстроено по лекалам, предполагающим — теоретически — разделение властей, верховенство права и подотчетность избранных политиков обществу. Вероятность победы на выборах несогласованного кандидата, конечно, ничтожно мала, но она все-таки отличается от нуля. А для осторожного игрока даже малой вероятности поражения достаточно, чтобы перестраховаться.
Создание государства, существующего за пределами обычного, и есть такая перестраховка. Синонимом слов «вне», «отдельно», «снаружи» было когда-то слово «опричь». Опричнина была по своему смыслу царским государством за пределами обычного, земского государства — новой институциональной реальностью, с новыми людьми, получающими собственность и богатство только за верную службу, выведенными из-под действия ненавистных удельных порядков.
Отношения между двумя этими государствами не обязательно должны быть такими кровавыми, какими их сделал Иван IV (хотя в расправе над несколькими губернаторами и бывшим министром экономического развития Алексеем Улюкаевым было что-то опричное), но и идиллическими они быть не могут. «Другое государство» забирает себе источники дохода и надзирающих за ними олигархов, а обычному государству оставляет расходы, социальные повинности и надзирающих за расходами солдат-губернаторов. Обычным государством руководит премьер-министр — ему отдано все, чем неприятно заниматься лидеру «другого», царского государства. Программы реформ пишутся для обычного государства, чиновники в муках высчитывают бюджеты, ведут торговые переговоры, но одно движение непредсказуемого «другого государства» — и все эти планы идут прахом, как уже много раз случалось. Если Путин когда-нибудь ослабит контроль за выборами, то разрешит выбирать лидера обычного государства, но царское оставит за собой.
В мире Россию все больше узнают по ярким выступлениям «другого государства» (того, которое ведет частные войны и манипулирует общественным мнением). И для россиян, и для иностранцев «другое государство» невидимо. Мы не знаем его размеров, не знаем его бюджета, не знаем, сколько денег и сколько жизней снято с баланса обычного государства и спрятано в черном ящике параллельного частного государства. Официально публикуются и обсуждаются только обычные цифры, и только на их основе делаются прогнозы, но это не дает нам никакого представления о действительных планах частного государства. Какое из них перевесит? Большинству граждан, кажется, нравится гордиться успехами бодрого «другого государства», но живут они в реальности депрессивного обычного — того, где чиновники в муках дотягивают позорную минимальную зарплату до печального прожиточного минимума.
https://republic.ru/posts/89598?code=3f6362a29d9996bcb8649780b57ea0cf
Андрей Архангельский:”Правда состоит в том, что существование человека в тоталитарном обществе было «анормальным»
мы отказываемся от критического осмысления эпохи, превращая ее в музей. А тех, кто из этой эпохи всеми силами выбивался, выламывался, сегодня насильно запихивают обратно. Это не что иное, как посмертное превращение «я» обратно в «мы», растворение, посмертная их «женитьба» на советской власти — с помощью кино. Характерно похожи сюжеты фильмов «Высоцкий. Спасибо что живой» Петра Буслова и «Конец прекрасной эпохи» Станислава Говорухина по произведениям Довлатова. Оба фильма демонстрируют, как свободно жилось Высоцкому и Довлатову, как разрешалось им то, что обычным гражданам не позволялось — не говоря уже о том, что спецслужбы в таких фильмах обычно бескорыстно помогают писателям или артистам. У Говорухина так и вовсе главная мысль — что советская власть была безобидной, люди сами писали доносы друг на друга и все испортили.