Навальный вывел зрителя из бермудского треугольника Украина — Сирия — Америка. Он показал зрителю свою страну, и какая-то часть страны откликнулась на увиденное.
https://www.novayagazeta.ru/articles/2017/03/28/71941-o-smertnoy-kazni-molchaniem
Андрей Колесников:”Неспособность власти говорить на нормальном языке — это следствие многолетней привычки не признавать за обществом права быть обществом, за гражданами — способности быть гражданами, а не электоральным или пушечным мясом
«Неплохо, на лыжах покатался» — эта реплика премьер-министра в социальных сетях в день масштабнейших для России протестов, как и «Денег нет, но вы держитесь», в спрессованном виде продемонстрировала, как власть реагирует на проблемы, запросы и вопросы общества.
Рабы на галерах неплохо катаются на лыжах — этот модус существования мог бы соответствовать эпохе экономического роста и высокой нефтяной конъюнктуры. За подсохшие крошки от нефтяного пирога более 10 лет назад никто и не обращал внимания на стили гребли и катания. А сейчас, когда социальный контракт переформулирован примерно следующим образом: «Полицейские дубинки в обмен на налоги», эта принципиальная позиция слепоглухонемого капитана дальнего плавания начинает раздражать даже школьников и студентов. Особенно если им теперь в качестве истории КПСС подсовывают списочный состав «пятой колонны» и происходит это не где-нибудь, а в Московской консерватории. Может быть, согласно старому совету Жванецкого, в консерватории что-то поправить? Причем теперь уже в буквальном смысле слова
.
Пережив 26 марта, начальство стало искать слова. Спикер Володин рассказал о митингах в Европе. Министр Лавров — о двойных стандартах. Споуксмен Песков — о деньгах за участие в протестных акциях. Других слов не нашлось. Это все потому, что, утратив способность коммуницировать и не врать в режиме реального и ирреального времени, они так и не обрели языка для описания совершенно новой действительности, частью которой, например, является не политический, а этический мирный протест против бесчестности. Диалект болотного дела — устрашение — работает, но от этого этический протест не исчезает, а превращается в подземный пожар, который вырывается наружу, когда для этого возникают условия.
Все то, что обсуждалось в городских кафе, заменивших кухни, все те вопросы, которые возникали в головах молодых людей по мере их взросления, — все это вдруг обрело простой символический язык: улица и кроссовки. Язык выборов — это диалект вранья, язык государственных СМИ — агрессивный шум, сквозь который не способны прорваться рациональное высказывание или детский вопрос. Остается символический диалект, который придумал Навальный для 26 марта. Это не вопрос того, плохой лидер оппозиции или хороший, — семантика, которую он предлагает, понятна и без Барта с Леви-Строссом. Потому что человек по крайней мере пытается вернуть словам смысл, где, например, коррупция называется своим именем: означающее совпадает с означаемым.
Неспособность власти говорить на нормальном языке — это следствие многолетней привычки не признавать за обществом права быть обществом, за гражданами — способности быть гражданами, а не электоральным или пушечным мясом. И этот бег по отравленным граблям длится более полувека: диссидентское движение отсчитывает свою историю с молчаливой мирной демонстрации 5 декабря 1965 г. на той же Пушкинской площади, под тем же Пушкиным. Чем ответила тогда власть? Своим языком — языком репрессий: Уголовный кодекс был дополнен статьей 190, в диспозиции которой были в том числе «организация и участие в групповых действиях, нарушающих общественный порядок». Власть говорит на языке полувековой давности и тогда, когда в мегафон объявляет о том, что протестующие мешают движению людей и транспорта — об этом твердили на всех диссидентских процессах, в том числе и в 1968-м по делу «семерых смелых» на Красной площади.
Неужели за 50 лет нельзя было придумать ничего нового? Вот так «эффект колеи» в действии!