Сейчас я в России вижу ситуацию, которая была приблизительно в 1991 году. Я понимаю, что после этих 18–20 лет правления нынешней власти, даже если она сменится, окажется так, что весь коммуникативный класс, люди, которые занимаются коммуникацией с обществом, — либо из нынешнего путинского “большого круга”, либо он не имеет опыта работы. Потому что где создать этот опыт было в течение этих лет?
Я считаю крайне важным иметь этот коммуникативный отряд, этот коммуникативный класс, отдельный от того, что сегодня есть и работает на Путина. И я считаю, что та часть работы, которую я делаю, — это часть работы по сохранению этих коммуникаторов.
https://www.svoboda.org/a/29623952.html
Андрей Мовчан:”Жесткий оппонент Пушкина Булгарин вполне в «русском стиле» — обвиняет его в «отсутствии патриотизма, воспевании казаков и жидов» (удивительно стандартный набор для интеллектуальной обслуги власти).
Я недавно позволил себе в комментарии в ФБ высказаться о том, что считаю «верность стране» своего рода религиозным чувством: «Возможно, это худший из патриотизмов, поскольку его объектом являются не близкие, не конкретный живой человек — вождь, не вера в благо для людей (идеология), а чувство к условному и временному коллективному договору».
Прекрасная Марина Иванова в комментарии к моему тексту напомнила про стихи Пушкина:
«Два чувства дивно близки нам,
В них обретает сердце пищу:
Любовь к родному пепелищу,
Любовь к отеческим гробам».
Ну и — куда же без него — великий патриот Игорь Ашманов в ответ разражается криком (обращенным к Марине Ивановой): «Нечего метать бисер перед свиньями!» Свинья — это я, разумеется, и не только потому, что не соглашаюсь выть в одном стройном хоре прихлебателей про патриотизм, сиречь любовь к властям. Я еще и еврей, а значит, исходя из публичных высказываний Ашманова, прямой пособник английских рептилоидов и самого Ротшильда (интересно, какого именно) в деле покорения, осквернения и извода великой Руси.
Но я хочу написать не про Ашманова, а про Пушкина.
Стихотворение при жизни Пушкина не завершено и не издано. Зато после его смерти развернулась активная работа над архивами: автора «Оды вольности» и «Во глубине сибирских руд» требовалось срочно превратить в «наше всё».
Так о чем же этот черновик, зачем и почему написан? Начнем с очевидного: никакого «государственного патриотизма» в нем найти не удастся, родное пепелище и отеческие гробы — это личные боли и память человека. Стихотворение начато на листе, на котором сверху есть обрывок записи дневникового характера: «Древние, нынешние обряды… Кто бы я ни был, не отрекусь, хотя я беден и ничтожен. Рача, Гаврила Пушкин. Пушкины при Царях, при Романовых. Казненный Пушкин. При Екатерине II. Гонимы. Гоним и я». Можно предположить, что этот обрывок — задумка большого произведения, скорее всего, стихотворного. И повод для появления такого стихотворения был — публикация письма Ф. В. Булгарина:
«Рассказывают анекдот, что какой-то поэт …, также подражатель Байрону, происходя от мулата, или, не помню, от мулатки, стал доказывать, что один из предков его был негритянский принц. В ратуше города доискались, что в старину был процесс между шхипером и его помощником за этого негра, которого каждый из них хотел присвоить, и что шхипер доказывал, что он купил негра за бутылку рому. Думали ли тогда, что к этому негру признается стихотворец. Vanitas vanitatum».
Прямо пост в фейсбуке, провоцирующий, как бы сейчас сказали, мегасрач.
Булгарин — выходец из высокородной шляхты; воевал за Наполеона и награжден орденом Почетного легиона; русский издатель, критик и литератор; до 1825 года — пока ветер дует в ту сторону — поборник свобод, конституции и буржуазных реформ. С 1826 года, как только началась реакция, — яростный противник реформ, борец со свободомыслием, сотрудничает с печально известным Третьим отделением. Жесткий оппонент Пушкина вполне в «русском стиле» — обвиняет последнего в «отсутствии патриотизма, воспевании казаков и жидов» (удивительно стандартный набор для интеллектуальной обслуги власти). В письме он грубо переходит на личность поэта. Не правда ли, крайне узнаваемый персонаж, таких и сегодня немало, что в литературе, что в политике, что в программировании?