Российские интеллектуалы возмущены расстрелом демонстрации рабочих 9 января 1905 года — после этого протестные настроения растут так быстро, что, кажется, их уже ничем не сдержать. Креативный класс требует всеобщих выборов, создания парламента, свободы слова, равенства перед законом — и уверен, что добьется своего. Эйфория продолжается почти год: сначала власти будто бы удовлетворяют часть требований, а потом нарушают почти все свои обещания. Вчерашний оптимизм в обществе сменяется тяжелым разочарованием. В России «закручивают гайки», многие считают, что пора валить.
Этот период — между 1905 и 1914 годами — одни современники видят самым благополучным временем Российской империи, «тучным» десятилетием, а другие — мрачными годами репрессий, фальсификаций на выборах, ручного управления судами. Большое влияние в России приобретают религиозные радикалы и мракобесы, требующие сурово наказывать деятелей культуры, оскорбляющих представителей власти или чувства верующих. Многие интеллектуалы эмигрируют — и уже в Европе продолжают бесконечно обсуждать судьбы родины. Здесь же живут представители царской семьи и двора, шокируя европейцев показным богатством.
Эта беззаботная для одних и безнадежная для других жизнь заканчивается внезапно: с началом Мировой войны, которой никто не ждет. Даже не сама война становится для России трагедией — а то, что государство, армия чиновников и бюрократов, не в состоянии с ней справиться. Все первые успехи на фронте заканчиваются из-за коррупции и некомпетентности.
Постфактум история всегда выглядит очень логично. Задним числом прослеживается замысел, разоблачается заговор, видна злая или добрая воля. Но если пытаться проживать историю шаг за шагом, день за днем, вместе с ее участниками, стройные концепции рассыпаются. Ничто не выглядит предрешенным. Все герои все время ошибаются. Никто не может предугадать будущее даже на пару дней вперед. Никто не может спланировать даже собственную жизнь — потому что обстоятельства все время меняются, а от тебя как будто ничего не зависит.
Восстанавливая картину мира и логику действий своих героев, я не старался написать полную историю Российского государства с 1901 по 1917 год. Мне кажется, российская история и так зациклена на государстве, точнее даже, на Государе. Мы привыкли видеть нашу историю как совокупность биографий вождей — и за этим стройным рядом царей, генсеков и президентов совершенно не видно общества. Что хотели люди? Чего боялись? Что они делали и планировали? Все это для меня важнее, чем решения обитателей Царского Села или Кремля. Эта книга — попытка написать биографию российского общества. Изучить, к чему оно стремилось и почему под его напором империя должна была умереть.
В качестве главных героев я выбрал самых ярких представителей общества, лидеров общественного мнения — не только политиков, но и писателей, журналистов, художников, проповедников.
Еще я хочу выразить поддержку Кириллу Серебренникову, современником и другом которого мне посчастливилось быть. Я очень не хотел бы, чтобы этот выдающийся режиссер повторил судьбу кого-либо из героев моей книги.
Наконец, я хочу посвятить эту книгу своей дочери Лизе. Надеюсь, что она будет интересна ей и ее поколению. И они смогут избежать всех ошибок, которые совершили мы и наши предшественники сто лет назад.
https://www.litres.ru/mihail-zygar/imperiya-dolzhna-umeret/?block_main=25922438&track=from_main
BBC Two- Russia with Simon Reeve- TV documentary — Episodes 1–3 of 3–28/09/2017 One hundred years after the Russian Revolution, Simon Reeve embarks on an extraordinary three-part journey across Russia- скачать с облака все три серии на английском с английскими субтитрами
https://www.facebook.com/russkayazhizn/posts/514401932236771
Дмитрий Быков:”Уж так ужасно травят либералы! Они же в наше время на коне: у них и федеральные каналы, и пресса вся, и все бабло в стране. И все певцы, актеры, режиссеры, жующий и поющий новый Рим, — они творят для стаи и для своры, но нравиться хотят зачем-то им, высокомерным, пафосным, ученым, не раз разоблаченным в наши дни, затравленным, прилюдно истолченным, но это сами делают они.
Уж как бы нам в последней из империй, существенно просевшей как-то вдруг, добыть какой-то собственный критерий, урвать его из либеральных рук! Однако нравы нашего улуса — уж так его устроил русский Бог — всегда диктуют нам отказ от вкуса: кто наш — тот должен быть исконно плох, за это полагается и слава, и гонорар, и всяческий ништяк. Ведь это значит: мы ИМЕЕМ ПРАВО писать вот этак и снимать вот так.