<русская религиозная философия - это
страшная вещь. Весь 30-летий постсоветский период показал, что тот, кто начинает ею углубленно заниматься (из самых искренних научных побуждений) неизбежно через 15-20 лет превращается в мрачного, рессентиментного человека, который публично поддерживает любое политическое мракобесие. Человек начинает вдруг видеть в пустой риторике патр.Кирилла, Г.Зюганова, в публицистике 'Литературной газеты' какие-то 'глубины', которых там нет и не было. В конечном счете его просто 'засасывает в донбасс' (сначала метафизически, а затем просто уже и территориально) и все доходит до полного одичания. (хотя сама по себе русская религиозная философия не предполагает именно такой 'стратегии личного одичания').
<победу на «скрепной зоне» одержали
«силовики». Нет такой области или отрасли, где люди в погонах и масках, с убедительными удостоверениями в руках не звякнули бы наручниками и не по…махали бы дубьем. В Москве снова хватают «демократически настроенных сопляков». Если раньше их просто дубасили для острастки, то теперь ведут под белы ручки в суд, где суровые особи в мантиях выслушивают жалобы карателей на моральные и физические мучения от процесса расправы над митингующими. «Меня тронули за рукав, от чего я испытал боль», «попытка дотянуться до моего забрала доставила мне несколько тревожных секунд» - и вот уже с хрустом ломаются судьбы молодых людей, не совершивших ничего, кроме попытки остановить полицейский беспредел. Но они ошиблись: их родители так долго самоустранялись от политики, что подросшие детишки шагнули во взрослую жизнь, обмотанную колючей проволокой. По всей стране прокатились обыски в офисах сторонников Алексея Навального. Причем, чем дальше – тем больше эти «выемки» напоминают банальный грабеж.
<Можно сколько угодно смеяться над ролью
вегетарианца при людоеде, которую пыталсяиграть Федотов. Это было и правда довольно забавно. Но когда на роль главыСовета по правам человека назначат одного из руководителей партии жуликов иворов, смеяться будет уже неловко. Поскольку это уже не агония правчеловека, а их похороны. Отдельные аккорды реквиема звучали и раньше. Назначениеполицейского генерала Москальковой на пост омбудсмена. Анна Кузнецова, «матушка-телегония»в должности уполномоченного по правам ребенка. Иск Минюста о ликвидациидвижения «За права человека» Льва Пономарева. Замена Федотова на Фадеева можетстать одним из заключительных аккордов реквиема по правам человека в России.Впрочем, оптимисты снова кричат: «Это еще не дно! А как вам судья Криворучкоили полковник Кусюк в должности главного правозащитника?». И почему-тооптимисты в путинской России все чаще оказываются правы…
<Современный российский политтехнолог — это
такой, конечно, очень крутой специалист. Вот он работает, например, на выборах, и записывает себе в портфолио успешную избирательную кампанию: одного кандидата сняли с выборов, другого арестовали, у третьего сожгли тираж агитматериалов, четвертого просто избили, а мы, крутые политтехнологи, распилили кучу денег на размещалове, и наш кандидат-единоросс победил. Видите, какие мы профессионалы!
<Доброе утро! Или, как говорят
на родине секретных иностранных спонсоров Навального, буэнос диас. Вообще меня в последнее время не то что беспокоит, а как-то даже обижает нарочитая халтурность всех этих мелких подстав, что анонимных доносов под видом «журналистских расследований», по которым пытаются прикрыть Медузу, что этих «иностранных спонсоров Навального». Не могу понять, они там реально не могут ничего лучше придумать, чем зарядить какого-то мутного кикбоксера, не говорящего по-русски и даже не способного толком произнести название организации, которой он переводит деньги? Или это сигнал, типа ничего большего вы не заслуживаете?
<Блогеру Синице за твит дали
5 лет по 282 статье. Нелюдям в погонах за пытки и убийство — от 4,5 до 8 лет. Нет, ребята. Так не пойдёт. В Прекрасной России Будущего за убийство такого рода полицейский должен будет уехать на пожизненную каторгу. Без права на УДО. Его не то что к власти — его к безоружным людям подпускать ближе, чем на дистанцию гарантированного поражения из АК-104, ни в коем случае нельзя.
<Человек без лица и с
дубинкой, опора державы, верный страж, защищающий державу от верных жителей, – вот объект непроговоренного государственного культа. Вторжение в сакральное пространство вокруг него – главное государственное преступление. Буквально – осквернение святыни. И когда это понимаешь, все сразу становится на свои места: безликому государству тех, кто бьет, потому что имеет возможность бить, не нужна никакая история, ни к чему предшественники, а уж тем более – преемники. Оно избегает особых примет. Пустота из проблемы превращается в главную ценность. Отсутствие лица под шлемом – это ведь и есть пустота. Типовые приговоры на основе типовых протоколов, не имеющих никакого отношения к реальности, – тоже пустота. Это государство само – вечность. Оно претендует на то, чтобы никогда не меняться, и готово покарать любого, кто его к переменам толкает. Или просто пытается придержать за бронежилет'.