<Представления россиян о счастье и
'нормальной жизни' весьма скромны Согласно представлениям российских семей, для нормальной жизни нужно 38,1 тыс. рублей на одного человека, а бедной семью можно считать, если доходы не превышают 12,5 тыс. рублей на одного члена семьи. Об этом свидетельствуют данные «Левада-центра» При этом субъективные оценки собственного дохода россиян (16,8 тыс. рублей, согласно данным исследования) в 2,3 раза ниже их «нормального» уровня. Между тем правительство внесло в Госдуму законопроект об увеличении минимального размера оплаты труда с 1 января 2020 года до 12,13 тыс. рублей в месяц. В 2019 году минимальный размер оплаты труда составил 11,28 тыс. рублей.
<Макрон лоббирует перетекание денег российских
олигархов, банков и чинуш из Лондона в Париж. На кону ежегодно выводимые из России $70-100 млрд., из которых даже если треть осядет во Франции – неплохое подспорье для них. Плюс до $30-40 млрд. в год, затрачиваемые российскими нуворишами на сверхпотребление за границей (например, яхты и антиквариат, как у того же олигарха Рыболовлева, которого, кстати, почти во Франции – в Монако нагрели на поддельном антиквариате на $1 млрд.) В целом же уже сейчас начинается борьба за «английское финансовое наследство». Крупные финансовые, инвестиционные, страховые и консалтинговые компании потихоньку перебираются из Лондона в немецкий Франкфурт. А вот куда лично отправятся компрадоры всего света из Лондона – пока вопрос. Франция – один из возможных вариантов. (Если Россию кто-то на Западе «вдруг» резко полюбил – значит, хочет украсть российские деньги. Да даже и отсталые страны мира любят Россию теперь тоже только за деньги).
<Я так понимаю, профессор Гуриев
через Дудя сообщил нашим МЗС, что он будет консультировать 'правительство' Навального, которое надо еще придумать, или некое иное, о котором мы еще не знаем, но в 'башнях' уже в курсе. И может даже подготовит там какого-нибудь преемника получше Медведева
<Я (мы?) – Светлана Прокопьева.
Я журналист, и меня могут посадить на семь лет за «оправдание терроризма». Если вы не боитесь, опубликуйте цитату: «Сильное государство. Сильный президент, сильный губернатор. Страна, власть в которой принадлежит силовикам. Поколение, к которому принадлежал архангельский подрывник, выросло в этой атмосфере. Они знают, что на митинги ходить нельзя – разгонят, а то и побьют, потом осудят. Они знают, что одиночные пикеты наказуемы. Они видят, что только в определенном наборе партий ты можешь безболезненно состоять и только определенный спектр мнений можно высказывать без опаски. Это поколение выучило на примерах, что в суде справедливости не добьешься – суд проштампует решение, с которым пришел товарищ майор. Многолетнее ограничение политических и гражданских свобод создало в России не просто несвободное, а репрессивное государство. Государство, с которым небезопасно и страшно иметь дело». Я по-прежнему так думаю. Более того, на мой взгляд, этим уголовным делом государство лишь подтвердило мои тезисы. «Наказать. Доказать вину и засудить – вот их единственная задача. Хватит и малейшей формальной зацепки, чтобы человека затащило в жернова судопроизводства». Я не оправдывала терроризм. Я анализировала причины теракта. Я пыталась понять, почему молодой парень, которому жить и жить, решился на преступление-самоубийство. Возможно, я ошиблась в реконструкции его мотивов – и хорошо, если ошиблась! – но никто этого не доказал. Обвинение вместо обсуждения – это, знаете ли, довольно примитивная и грубая позиция. Это кулак в лицо в ответ на устное замечание. Это кулак в лицо каждому журналисту нашей страны. Нельзя заранее знать, какие именно слова, в каком порядке расставленные, заденут очередного облеченного властью силовика. Они назвали преступлением высказанное мнение. Они конструируют преступника из человека, который просто сделал свою работу. По такому же принципу можно выдумать уголовное дело из любого, более-менее острого текста. Достаточно найти «экспертов», которые подпишут нужное следователю «экспертное заключение». Зная об этом, возьмете ли вы в работу проблемную тему? Поставите ли вы вопросы, которые наверняка выбесят власть? Решитесь ли уличить в преступлении того, кто носит погоды? Мое уголовное дело – это убийство свободы слова. Имея перед глазами мой пример, десятки и сотни других журналистов не решатся вовремя сказать правду.