Отец Всеволод ценой своей судьбы
и репутации поставил очень важный для религиоведения эксперимент: из огромного лего-конструктора православных текстов он собрал паззл 'богословия смерти и ненависти', этакого термоядерного православия. И доказал, что такой продукт может пользоваться спросом даже в 21 веке. Чаплин просто игрался и стебался в такое православие, вряд ли сам хоть на йоту разделяя декларируемые им пугающие тезисы и цитаты'.
Медведев: Денег нет, но вы
держитесь. Мишустин: Деньги есть? Ну держитесь.
Похоже, что якутский шаман всё-таки
дошёл до Москвы. Но по неграмотности вместо демона изгнал Димона.
Сергей Медведев:
Мы же видим, как меняют Конституцию: это ведет к все большей централизации, к разбуханию центра. Получается огромная голова: Москва пухнет, становится просто безразмерной, оттягивая на себя все, и есть хвост огромной территории, который мелеет. Это очень опасная вещь, это начнет делиться и распадаться!Собственно, это происходило с Византийской империей: большая голова и слабеющее туловище.Итак, век империй закончен. Но очевидно, что еще не закончился век Российской империи, России еще предстоит пережить свою эпоху постколониализма, постимпериализма, так что большая история еще впереди.
[В России] критически не хватает свободы, а когда ее не хватает, то с творчеством, с инвестициями и с мотивацией проб...
Качественное образование и все остальное можно выкинуть, потому что все это не будет работать.
Если чьими-то наследниками они и
являются, то они — наследники заградотрядов, НКВДшников и того, кто развязал Вторую мировую вместе с Гитлером. Они под это дело пытаются прибрать к рукам слово «патриотизм», которое уже невозможно употреблять без кавычек, они обгадили это слово. Обычную любовь к Родине они опоганили. Они прибрали к рукам и эту Победу, и эту память
Он будет у власти столько,
сколько позволит ему мать-природа, если только не случится какого-то социального катаклизма такого рода, что его просто вынесут свои же, навесят труп на вилы, как случилось с Каддафи. В остальных случаях, естественно, он останется пожизненно. Он уже остался пожизненно. Он прошёл эту развилку много лет назад. Каким образом всё будет оформлено, это уже второй вопрос: через Белоруссию, через новое государство, через совмещение функций, через поправки к Конституции… Хрен редьки не слаще, это уже второй вопрос. Война какая-нибудь, «коней на переправе не меняют»… Он на взрыве домов пришёл к власти — хрен знает, на чём он будет ещё удерживаться. Но сам он не уйдёт, это ясно.
Люди выживают не столько за счет государства, которое
зачастую рассматривается как источник ресурсов, сколько за счет социальных связей и разного рода способов самообеспечения. Этот процесс никак не связан с формальным статусом человека, которым его наделяет государство. Так, многие бюджетники, хотя и сохраняют учетный статус, далеко не всегда (как считает государство) живут на одну зарплату, равно как и чиновники — на жалованье, а работники по найму на предприятиях — на получку. Почти всегда у людей находятся посторонние занятия, из которых они извлекают пользу, начиная с банального воровства и заканчивая экспортом своих интеллектуальных усилий за рубеж.Всю эту деятельность трудно назвать экономической в широком понимании — к экономике денег и капитала она имеет опосредованное отношение, что служит дополнительным фактором ее незаметности для государства. Это промыслы, причем в традиционном их понимании.
В том же сталинском режиме
коммунистическая элита была под колпаком в первую очередь. Это справедливо и для цифровых диктатур будущего: чем выше иерархия, тем внимательнее за вами будут следить.