Иногда создается впечатление, что представители нашей власти сами верят в «возрождение мощи», о котором рассказывают. Возможность того, что замена реальности пиаром может в конце концов привести к самой настоящей катастрофе, по-видимому, даже не рассматривается.
Обсуждая влияние телевидения на войну и военное строительство, нельзя не сказать об одной из форм вооруженной борьбы, которая с появлением телевидения обрела поистине второе дыхание. Речь идет о терроризме.
Терроризм является психологической войной почти в чистом виде. Вполне понятно, что даже такие мегатеракты, как таран небоскребов ВТЦ, не могут привести к дезорганизации структур государства. Расчет террористов - на удар по нервам населения, которое в демократической стране имеет реальную возможность воздействовать на руководство государства (против тоталитарных режимов применять методы террора почти бессмысленно, об инцидентах, скорее всего, даже никто не узнает). Если повседневная жизнь обывателя становится невыносимой (опасно пойти в театр или супермаркет, страшно остановиться на бензозаправке и даже просто пройти по улице), он может потребовать от власти устранить неудобства любой ценой. То есть - выполнить требования террористов. Если страна ведет войну, то теракты в тылу подрывают и боевой дух армии, так как военные теряют уверенность в безопасности своих близких. Такой результат достигается почти исключительно благодаря телевидению. Причем почти никакого значения не имеет, в какой тональности с экрана говорится о террористах - им важен сам факт оповещения об их действиях. А если речь идет о такой форме теракта, как захват заложников, именно телевидение обеспечивает террористам возможность обнародовать свои требования, поэтому предоставления эфира они, как правило, добиваются в первую очередь.
Бывают, впрочем, такие теракты, когда требовать эфир некому, да и незачем. Самоцелью становится картинка. И здесь американские события 11 сентября 2001 года, видимо, пока вне конкуренции. Ничего более впечатляющего телевидение не показывало за всю свою историю. После этого не начать глобальную войну с терроризмом было никак невозможно. Против зрелища самолетов, врезающихся в небоскребы, аргументов не нашлось. Правда, некоторый осадок остался. Из-за все той же телевизионной картинки.
В том, что самолеты протаранили башни ВТЦ, сомнений, конечно же, нет. Но ведь каноническая версия заключается в том, что был еще самолет, врезавшийся в Пентагон. Но беда в том, что телекадры свидетельствуют о том, что в Пентагоне действительно нечто взорвалось, только это был не самолет. Потому что, в соответствии с законами физики, большая часть самолета (крылья и все, что за ними) осталась бы снаружи здания, на лужайке. А там не осталось совсем ничего. Даже трава не помялась. Этот странный факт был отмечен многими наблюдателями. В мае 2006 года американская администрация «по многочисленным просьбам телезрителей» обнародовала соответствующую видеозапись. Так вот, никакого самолета, врезающегося в здание Пентагона, на пленке не обнаружилось. Стоит себе Пентагон, а потом вдруг - взрыв. Кажется, перед этим промелькнула какая-то маленькая стремительная тень. Но она никаким образом не могла быть огромным лайнером, она могла быть только ракетой. Но сказано «самолет» - значит, самолет.
Так что и ТВ не всесильно. Мы видим макет, но нам приказано считать его ракетой. Мы видим ракету, но нам приказано считать ее самолетом. Слово оказывается сильнее изображения. Ведь оно действует на разум, а не на нервы.
* СОСЕДСТВО *
Дмитрий Данилов
По-тихому
Белорусское телевидение с утра до вечера
Я включил телевизор и увидел Анфису Чехову. Она что-то ела (кажется, креветки с какой-то зеленью) и рассуждала о питании. Помещение, в котором находилась Анфиса Чехова, было выкрашено в розовый цвет, полностью, с пола до потолка. Это называлось «Розовая студия». А передача называлась «Космополитен - видеоверсия».
Раньше я никогда не видел Анфису Чехову. Знал, что есть такая девушка и что она ведет какую-то телепередачу эротического толка. Но не видел. А вот теперь увидел. Приехал в Минск, включил телевизор и увидел Анфису Чехову.
Ведущий (скромный молодой паренек) спрашивает Анфису Чехову, можно ли определить по гастрономическим пристрастиям мужчины, насколько он хороший любовник. Можно, отвечает Анфиса Чехова. Если у мужчины на тарелке здоровенный кусок мяса с картошкой, если у него в рюмке водка или в кружке - пиво, то он, скорее всего, неважный любовник, так себе. А вот если перед ним - горка креветок, руккола, укропчик, сельдерейчик, в бокальчике - вино или коньячок (так и сказала - коньячок), то есть довольно большая вероятность, что перед нами - о-го-го какой любовник. Потому что надо правильно питаться. Здоровое питание - основа всего.
О- го-го.
Вообще- то, раньше я думал, что на белорусском телевидении Анфиса Чехова невозможна. Я думал, что белорусское телевидение -как советское. Бесконечный Лукашенко, бесконечные «закрома родины» и передовики производства, бесконечные трактора «Беларусь», бесконечно пашущие не очень плодородную белорусскую землю. Тем более, что за два дня до описываемых событий в Минске во время массовых гуляний по случаю Дня Независимости произошел теракт, пострадали десятки людей (к счастью, никто не погиб). Я ожидал, что с экранов телевизоров не будет сходить грозный Лукашенко, изрыгающий филиппики в адрес врагов белорусского народа.
Нельзя сказать, что я полностью был не прав. Отчасти все так и было. Но только отчасти…
Анфиса Чехова сказала: люблю мужчин накачанных, но подернутых легким слоем жирка.
Легким слоем жирка. Легким слоем жирка. Легким слоем жирка. Гной и сало.
Надо пощелкать. Попереключать каналы. Потому что она сейчас еще что-нибудь скажет. Про креветки, рукколу или слой жирка.
Щелк.
Реклама. Такая же, как и у нас. Мобильная связь, страхование, вещество «Ваниш». Отправь эсэмэс и получишь.
Щелк.
Долговязый человек в круглых «ленноновских» очках и с саквояжем в руках рассказывает по-белорусски о замке князя Витовта. Программа называется «Новые путешествия дилетанта». Белорусская речь абсолютно понятна, за исключением отдельных редких слов, которые все равно понятны, по контексту. Странно, вот украинскую речь (не суржик) на слух гораздо труднее воспринимать, а тут - никаких затруднений.
Щелк.
Опять «Космополитен», Анфисы Чеховой уже не видно. Что делать, если тебя бросил любимый, и ты вдруг случайно встретилась с ним в кафе? Полупустое кафе, за столиком - широкоплечий наголо бритый мужлан, типаж «менеджер автосалона, торгующего отечественными автомобилями». Что-то жадно жрет. Появляется девушка, подходит к мужлану, берет стакан воды, выливает мужлану на брюки и гордо уходит. Голос за кадром: впереди тебя ждут новые победы, и не только в бизнесе.
Щелк.
Какой- то киноартист вспоминает минувшие дни. Как он работал на съемках какого-то фильма. Вместе с артистом в студии ведущий и два музыканта: худой, с усиками, гитарист и краснолицый аккордеонист. Передача «Рожденные в СССР». Артист произносит с интонацией, обозначающей задушевность: какое же это прекрасное было время.
Щелк.
Человек в круглых очках и с саквояжем рассказывает по-белорусски про электростанцию, которую построили в 50-х годах прошлого века на стыке границ Белоруссии, Литвы и Латвии. Звучит словосочетание «братские республики». Из рассказа не очень понятно, какого типа электростанция - гидро- или тепло-. Судя по наличию рядом с электростанцией речки, можно предположить, что гидро-, однако речка настолько мала, что добывать из нее электроэнергию, кажется, невозможно. В настоящее время электростанция не работает.
Щелк.
Реклама. По джунглям бегают индейцы, потом на экране появляются два слова: «апокалипсис скоро».
Щелк.
«Космополитен» все длится и длится. Светская тусовка. Корреспондент спрашивает у Кати Лель, как она подбирает одежду. Катя Лель говорит: для меня главное, чтобы одежда выражала мой внутренний мир. На Кате Лель - невообразимо блестящая курточка, широкие штаны, похожие на тренировочные, и ярко-синие сапоги с круглыми носами.