Прошло какое-то время, и снова приснился солдату строгий старик. Неизвестно, что он на этот раз ему сказал, только тут уж солдат не выдержал и отправился в дорогу ползком. По дороге христарадничал, ночевал по деревням, если кто в дом пустит. Вот одна старушка сердобольная пустила, напоила, накормила, ноги больные растерла, да спать на печь уложила. А утром - вот тебе и на! - в ноги сила вернулась. И пошел он дальше уже пешком, с палочкой. И дошел.
- Так что вы уж помогите, матушки, надо молебен отслужить, сами видите.
Стали сестры думать, что им делать. Тут одна из них вспомнила, что в коридоре, как из храма в ризницу идти, висит одна старая икона Богоматери, на которой, вроде бы, изображена чаша. Пошли проверить - и в самом деле, висит. Сняли ее, а на обороте так и написано: «Неупиваемая чаша». Перенесли ее в храм, отслужили молебен, и вернулся солдат к себе в деревню трезвым и здоровым.
А о чудотворной иконе после того пошла слава по всей Тульской губернии. Многие приезжали к ней помолиться, и каждому воздавалось по вере его.
II.
«Три года назад я был алкоголиком. В Бога не верил. Выпивал ежедневно по 1-1,5 бутылки водки. Возили меня к „бабкам“, кодировался у Довженко - ничего не помогало. Последний раз меня повели к „народной целительнице“. Она направила в Высоцкий монастырь к иконе „Неупиваемая Чаша“. Приехал, даже перекреститься не умел. Отстоял молебен, купил иконочку, взял святой воды. Ничего не почувствовал. „Целительница“ сказала, что мне 1 год пить нельзя. Я не пил. Сейчас понимаю, что помогла мне не „целительница“, а Матерь Божия».
«24 августа 2000 г. мы с мужем были у иконы Божией Матери „Неупиваемая Чаша“. Приехали к Божией Матери просить помощи, так как муж пил запойно. Был некрещеный. Незадолго до поездки в монастырь крестился. Но запои продолжались с еще большей силой. Здесь, в монастыре, были на службе и на молебне иконе „Неупиваемая Чаша“. И вот по приезде домой мы увидели, что произошло чудо. Муж не только не пьет водку, но даже пиво».
«6 лет назад меня посетило большое горе - запил муж. После того как я с ним посетила монастырь, (это было 4 года назад), муж исцелился, перестал пить».
«Впервые я приехал во Владычний Введенский женский монастырь в 2000 году, после этого не пил год. Потом в это время я изменял жене. У любовницы был какой-то юбилей, и мне трудно было ей отказать, чтобы не выпить. После того как я попробовал кагор, стал со временем увеличивать дозы и вернулся к прежним запоям. Хоть никто и не знал, что я пью, кроме жены. Я понимал, что способствует моему возврату к прошлой жизни: причина - прелюбодеяние. Разорвал все отношения с любовницей, перестал изменять жене и в 2002 году еще раз приехал в ваш монастырь. Был на акафисте „Неупиваемой Чаше“, и с этого времени у меня пропала тяга к алкоголю и, не знаю что хуже, куреву, потому что от курева я страдал больше 20 лет».
Таких историй во Владычнем и находящемся на другом берегу речки Нары Высоцком мужском монастыре за пятнадцать лет накопилось немало. За последние пятнадцать - потому что в 1919 году тот, старый Владычний монастырь закрыли. Самые ценные иконы, в том числе и «Неупиваемую Чашу», перенесли в Никольский храм Серпухова. Но спустя еще десять лет закрыли и его, а все хранившиеся в нем святыни бесследно исчезли. Старожилы говорят, что их сожгли. И только много лет спустя, в 1993 году, в восстановленном Высоцком монастыре появился новый список «Неупиваемой Чаши». Еще через несколько лет снова заработал и Владычний монастырь - и в нем, конечно, тоже был свой список.
До революции «Неупиваемая Чаша» была, в общем-то, почти исключительно местночтимой иконой. В наши дни паломники приезжают в Серпухов уже со всей страны. Алкоголизм и раньше был не чужд русскому народу, а уж за последние сто лет и вовсе стал главным «профессиональным» заболеванием. «Он русский, это многое объясняет». Газеты пишут о спивающихся деревнях и жутких убийствах «по пьяной лавочке», перемежая эти заметки с рекламными блоками «Вывод из запоя на дому» и «Потомственная колдунья Лилиана вылечит от алкоголизма по фотографии». Иногда, словно нехотя, газеты пишут и о «Неупиваемой Чаше»: «Мы, конечно, культурные люди, и понимаем, что это дикость, - слышится между строк ироничный голос просвещенного журналиста, - но для народа это вроде гипноза, так что пусть будет». И совсем уж слабо читается: «Мало ли, вдруг там что-то все-таки есть?»
III.
На серпуховской привокзальной площади взгляд сразу же падает на прикрученные к столбам броские указатели: «Серпуховский Владычний женский монастырь, автобус № 4», «Высоцкий мужской монастырь, автобусы № 3, 8, 20». К остановке как раз подруливает «пазик», едущий по третьему маршруту. В салон заходит интеллигентная женщина средних лет, протягивает кондукторше семнадцать рублей и просит: «Извините, вы не подскажете мне, где выйти? Мне надо в монастырь попасть».
- Царице нашей Небесной, матушке, поклониться едете? - уточняет та, отрывая билетик. - Подскажу, подскажу! Садитесь вот тут, спереди.
По дороге из женщины вытягивают подробности поездки: «Cын как в институт поступил, совсем от рук отбился, у него там друзья, пьянки-гулянки чуть не каждый день». В общем, после зимней сессии у парня остались «хвосты», дело стало пахнуть кирзовыми сапогами, а соседка посоветовала поехать в Серпухов и помолиться у чудотворной иконы, чтобы наставила Матерь Божия непутевого оболтуса на путь праведный. Пассажирки (а мужчин в автобусе почти нет) понимающе кивают и пускаются в воспоминания.
- Вы, женщина, не расстраивайтесь, все у вас хорошо будет. Вот у меня знаете, как было? Муж, как пенсию получит, так все! В запой уходит, и пока все не пропьет, не остановится. А я пошла в монастырь, сорокоуст заказала, так как рукой сняло!
- А я ходила, свечки ставила, а моему хоть бы хны, как пил, так и пьет.
- Ну, значит, вам Господь такое испытание шлет. Или молиться усерднее надо, мало ли. Там лучше знают.
- Тьфу на вас, - не выдерживает толстая женщина, бережно держащая на коленях пакет с какой-то рассадой. - Как сороки разгалделись: «Молиться, молиться!» Лечить алкашей надо, а не по монастырям ездить, деньги просаживать. Горбачев дурак был, и то понимал, что пока водку не запретишь, так и будут пить. Молитесь-молитесь, пускай попы на вашей дури наживаются, вон как разжирели, монастырь отреставрировали, все в золоте у них. Что-то у нас в Серпухове от этих икон алкашей не убавляется. На паперти посмотрите, какие рожи у них стоят. Синие все, еле на ногах держатся, а вы им еще милостыню подаете. Все бомжи туда специально ходят, чтоб побыстрее на бутылку собрать.
Автобус останавливается.
- Ваша остановка, женщина, - говорит кондукторша, - вон монастырь!
IV.
Покровский храм Высоцкого монастыря набит до отказа. Литургия давно закончилась, сейчас высокий монах с усталыми глазами служит панихиду, скороговоркой читая длинный список имен из помянника. После панихиды будет молебен «Неупиваемой Чаше», все собравшиеся как раз ждут его. Икона висит прямо напротив входа, к ней тянется длинная очередь желающих приложиться. Бабушка в черном платке помогает трехлетнему малышу поставить свечку. За стеклом киота висят тяжелые гроздья золотых колец, браслетов, цепочек и крестиков - это благодарственные подношения. Те, кто уже приложился к иконе, стоят в стороне и перешептываются о чем-то своем. Три мужичка с испитыми лицами, забывшись, заговаривают во весь голос.
- Выйдите из храма и там болтайте! - неожиданно прерывает панихиду монах и в наступившей тишине спокойно продолжает:
- Со святыми упокой!
Основная масса народа, впрочем, и так толпится на лестничной площадке, у иконной лавки. В помощи от пьянства нуждаются не все, многие просто хотят поклониться известным святыням. Только что подъехали два автобуса с паломниками, один из Йошкар-Олы, второй еще из какого-то дальнего города. Паломники покупают сувениры: иконки, ладанки, освященные сухарики, открытки с видами монастыря. Некоторые подходят к двери и украдкой фотографируют интерьер храма на мобильный телефон, не смущаясь тем, что здесь же висят два плаката: «Фото- и видеосъемка на территории монастыря запрещена» и «Выключите мобильные телефоны». Те, кому нужны молитвы, торопятся до начала молебна подать записки «о здравии». Многие покупают маленькие бумажные «Неупиваемые чаши» и несут приложить их к большой иконе.