X**м орехи колет, ж**ой гвозди дергает.
X** валяем и к стенке приставляем.
X** в рот, два в уме. Сколько будет в голове?
В чужой ж**е х** всегда толще.
X** голове не указка.
Черт попу не работник, х** п***е не должник.
Что ваша Польша? У нашей Акулины п***а и та больше!
Что про**ёшь ворохами, не соберёшь крохами.
Что пропито, про**ено, все в дело произведено.
Что свищешь или х** ищешь?! (Тому, кто свистит, насвистывает).
Что х** в лоб, что х**м по лбу.
Я ей про про лепешки, а она: «Не по**ешь ли?»
Я х** не в помоечке нашел, чтобы **ать эту чушку.
ЗАГОВОРЫ. ПРИВОРОТЫ, ПРИСУШКИ
На разрежение страсти
Стану я, не благословясь, пойду не перекрестясь, из избы не дверями, из двора не воротами в чистое поле.
В том поле есть окиан, море, есть Алатырь камень, на том камне стоит столб, от земли до неба огненный, под тем столбом лежит змея жгуча-палюча. Я той змее поклонюсь и покорюсь: Ой, еси ты, змея! Не жги, не пали меня, полетай под восточную сторону, в высок терем, в новы покои, за пухову перину, под шелковую подушку, к девице (имя). Разожги и распали у той девицы белое тело, ретивое сердце, черную печень, горячую кровь, все подпятные и занокоотные жилы, чтоб она (девица) не могла жить-житовать, часу часовать и минуты миновать. Поутру вставала —. оба мне бы вздыхала, меня величала, ни о ком бы она думы ни думала, мысли ни мыслила, плоду ни плодила, плодовых речей ни говорила, ни с отцом бы, ни с матерью, ни с родом, ни с племенем, кроме меня раба Божьего (имя). Всё бы она девица (имя) со мной, рабом Божьим (имя), думу думала, мысли мыслила, плод плодила, плодовыя речи говорила, на ветху и на нову месяцу.
Будьте те мои слова недоговорены, переговорены, все сполна говорены. Ключ сим словам в зубы, замок в рот.
На мужскую силу
Во имя Отца, Сына и Святаго Духа. Стану я, раб Божий (имя), благословясь и пойду перекрестясь на утренней зоре или на вечерней, выйду на широкий двор. Как стоят столбы дубовые вереи, ясеновые, и так бы стояли у сего раба Божия (имя) к семьдесят жил, семьдесят составов! и становая жила, белые муди, румяные и ярые яйца, шли бы всякое в полое место на женскую п***у и девичью: на черную, на русую, на красную, на белую и на всякую, в парня, в гузно, во всякой день и во всякой час, в деных и ношных, поутру и вечерью. Во веки веков. Аминь
От нестоихи
Во имя Отца, Сына и Святаго Духа. Аминь. Господи благослови, Господи, прости, Господи, помози. Как у стоячей бутылки — горлышко завсегда стоит прямои бодро, так бы у раба Божия (имя) завсегда х**к стоял на свою жену рабу Божию (имярек) и во всякое время для любови и для похоти телесныя. Аминь. Аминь. Амины.
Парня или мужика портить. чтобы не изменял
Живого петуха поймают, проколют ему бороду иголкой и 3 капли в воду возьмут. А потом какому-нибудь парню или мужику выпоят. Если девке изменит парень, она его напоит и ему другую бесполезно иметь: у него не будет стоять, потому что оно [борода] у петуха вялое, нестоячее: «Как борода у петуха болтается, так бы х** у (имя) болтался».
«Хомутец» надевать
Стану я не благословясь, поду не перекрестясь, не в двери, не в ворота — волчьей норой, медвежьей тропой, в чистое поле, в широкое раздолье, из чистаго поля в дремучие леса, из дремучих лесов к проклятому морю. На проклятом море стоит золотая баня. В этой бане 24 дщери царя Ирода, двадцать пятая секла голову Иоанна Крестителя. Гей вы, еси дщери Иродовы — Огния, Ледниха. Желтая, Глухая, Юрия, Корчея, Грудня, Проклятая, Ломея, Глядея. Огнистра. Женихала, Перемежающая, Безумная, Переходиха, Скорбия, Пухолия, Тайна, Белла, Противна, Причудница, Разслабея, Смертная, Алчная Секира! Заступите вы, закрутите у раба Божьего (имя) все тело белое, всю кровь горячую. Снимите вы с своих глаз повязки булатныя и наденьте рабу Божьему (имя), на силу половую. Замкну я всем губы и зубы — девкам-русалкам, колдовкам-простоволоскам, колдунам, рыжим, красным, черным и вещему ворону крепко-накрепко. Трижды, трижды, трижды.
Чтобы надеть «хомутец» на половой член, для этого чертят кружок на том месте, где помочился тот, кому хотят надеть «хомутец», в центр кружка втыкают иглу и начитывают.
Заговор ко блуду
Стал я не благословясь, пошел не перекрестясь, из избы не в двери, из двора не воротами в в чистое поле в зеленое море. К самому царю Сатон, к самой царице Сатонице идут тридцать три беса и три диявода. И аз раб Божий (имя) отрицаюсь веры Христовы и отца своего и матери и прикаюсь вам сатанам: аз есмь, примите меня, раба Божия (имя), и я рад вам служить и работать и закон ваш исполнять, и вы послужите мне и поработайте, как выслужите своему царю Сатоне и свое царице Сатонице, подите к рабе Божий (имя) или девице (имя), разлейте ей, царице, в душу; в белом теле, в черную печень и горячую кровь семьдесят три состава и един состав во все подколенный поджилки, чтоб она лежала и тосковала в денном часу, в ночном и во утреннем, как бел петух по земле трепещет, так бы она раба Божия (имя) трепетала и тосковала по мне рабу Божиему (имя) в денных часах, в ночных и во утренних, и как бел камень Алатырь лежит во Окияне-море, и как она меня не завидит, и гласу моего не заслышит, тако бы лежала и тосковала в денных часах, в ночных и во утренних на молоду, на перекрое и во исходе месяца, а сему делу ключ.