— Полагаю, господин адмирал, флоту нашему корабельному малость возмужать надобно, дабы наверняка сразить неприятеля. Кроме прочего, Санкт-Петербург немочно оставить без обороны морской.
За два дня он тщательно разведал полуостров, позицию кораблей Ватранга, затем созвал военный совет.
— Наперво выставить дозоры скампавей, дабы денно и нощно смотреть за шведами и чуть что, — давать знать. — Пётр обвёл взглядом присутствующих. — Мыслю учинить диверсию неприятелю. Для того, — он показал на карту, — зрите сей перешеек у Лапвика? Сам проверил, не более двух вёрст. Надобно борзо соорудить помост деревянный. По нему перетащим малые скампавей и прямо в Або выйдем…
Но шведский адмирал был настороже.
На другой день Ватранг прознал от рыбаков-финнов, что русские готовят переволоку. Об этом он рассказал вице-адмиралу Лиллье и контр-адмиралу Эреншильду.
— Русские надеются нас провести, но они плохо знают шведов.
Ватранг жестом пригласил адмиралов к карте:
— Вам, Лиллье, с восемью линейными кораблями и двумя бомбардирскими судами следует скрытно атаковать русских в Тверминне. — Он повернулся к Эреншильду: — А вы, мой дорогой адмирал, возьмёте фрегат, шесть галер, три швертбота, обойдёте Гангут с запада и перекроете место переволоки русских судов. — Ватранг с улыбкой посмотрел на адмиралов. — Таким образом мы захлопнем царя Петра в мышеловке…
Пётр зорко смотрел за Ватрангом — дозорные отряды сразу доносили ему о движении шведов. В ответ на их манёвр он решил немедля в тот же день идти в Абоские шхеры, используя штиль на море. В ночь на 26 июля, пока на гребных скампавеях по тревоге готовились к бою, снаряжали орудия, готовили абордажные партии, Пётр наставлял капитан-командора Матвея Змаевича:
— Зришь, Ватранг прижался к берегу, — Пётр протянул ему подзорную трубу, — на море штиль и дымка. Уходи гораздо мористее, чтобы пушки шведов тебя не достали, и нажимай на вёсла. Обойдёшь Гангут и закупоришь в шхерах Эреншильда, а там, дай Бог, и мы прорвёмся.
Всё получилось, как задумал Пётр. Пока шведы спохватились, спустили шлюпки, начали медленно буксировать свои тяжёлые корабли, чтобы атаковать русских, скампавеи Змаевича без потерь обогнули полуостров и заперли Эреншильда в шхерах.
Ватранг всполошился — русские опять могут обойти его. Он срочно вернул Лиллье, и вся шведская эскадра отошла в море.
Пётр и тут перехитрил Ватранга.
Вечером он собрал военный совет. Царь не скрывал радости.
— Нынче надобность в переволоке миновала. Ватранг со всей эскадрой ждёт нас в море, перекрыл нам путь, где давече Змаевич проскочил. — Пётр склонился над картой. — Ан мы пойдём прибрежным фарватером. Там, где нас не ждут. Не мешкая, после полуночи сразу. — Пётр выпрямился. Все эти дни он примечал — обычно ночью ветер стихал и до полудня устанавливалось полное безветрие.
— Дай-то Бог, лишь бы опять штиль установился…
В 4 часа утра 27 июля скампавеи, прижимаясь к берегу, двинулись кильватерной колонной на прорыв.
В авангарде шёл генерал А. Вейде, за ним следовала кардибаталия Ф. Апраксина, в арьергарде — генерал М. Голицын.
Обнаружив русские суда, шведская эскадра открыла жестокий огонь, но почти все ядра падали в воду, не достигая цели.
К полудню, обогнув полуостров, колонна скампамей соединилась с отрядом Змаевича.
У Рилакс-фиорда дугой выстроился готовый к бою отряд шведских кораблей. Пётр предложил шведскому адмиралу сдаться. Эреншильд надменно отказался. Он имел 10 боевых вымпелов, 116 орудий и, главное, рассчитывал на помощь Ватранга.
— Господин адмирал, поднимайте сигнал «Атаковать неприятеля», — приказал Пётр Апраксину. — Я сам поведу в атаку авангардию.
Три часа продолжался ожесточённый бой. Дважды яростно бросались русские гренадеры на абордаж, и только третья атака с флангов принесла победу…
Шквал жесточайшего артиллерийского и оружейного огня встретил атакующих. Шведы, оказавшись в смертельной ловушке, бешено сопротивлялись. Эреншильд имел только один выход — прорваться с боем и уйти. Другого он не мыслил. Шведский флот не знал себе равных на Балтике и ещё ни разу не спускал флаги перед неприятелем в морских сражениях.
В первой атаке погибло много гребцов, сплошная стена огня выросла перед галерами, и авангард отошёл. Эреншильд приказал удвоить мощь огня, и вторую атаку шведы также отбили. Тогда Пётр изменил тактику и решил, разделив атакующих, зайти с флангов, где огонь был слабее, и это принесло успех. Прорвавшись сквозь завесу шквального огня, русские моряки бросились на абордаж. Несмотря на яростное сопротивление, шведы были сломлены, и шведские суда один за другим начали спускать флаги. Самый ожесточённый абордажный бой разгорелся на флагмане, фрегате «Элефанат». До последнего бились шведы, но сдержать напора атакующих не смогли. Весь в ранах, Эреншильд пытался уйти от позорного плена на шлюпке, но был захвачен. Трофеями стали все 10 судов Эреншильда, отряд которого потерял убитыми 360 человек. В авангарде было убито 8 русских офицеров и 119 рядовых. Путь русским войскам в Швецию был открыт.