И тут же весь батальон, не ломая строй, подался вперёд на пять шагов, пристукнув каблуками.
Истомин повеселел:
— Мне, братцы, надобны охотники, а не все!
Загалдели солдаты.
— Все охотники, вашдитство! Все пойдём!
Истомин и сам являл собой пример мужества и отваги. За оборону Малахова кургана он был удостоен ордена Святого Георгия III степени. Подобно Нахимову он ходил под пулями на виду противника в морском сюртуке с золотыми эполетами, никогда не накидывал поверх солдатскую шинель. Обитал он в уцелевшем нижнем этаже Малаховой башни, и так частенько засыпал где придётся, спал урывками, по два-три часа, в готовности вскочить в любую минуту. Получив контузию и лёгкое ранение, он ни на минуту не покидал оборонительных рубежей. Неприхотливый в быте, не успев обзавестись семьёй[34], отсылал всё своё жалованье престарелой матери и двум сёстрам.
Приближалась весна, и французы генерала Боске с ожесточением, иногда по нескольку раз в день начали атаковать ложементы у Кривой пятки, оберегавшие Малахов курган со стороны Килен-бухты. Но прибывший на его защиту батальон Камчатского полка стойко сдерживал натиск неприятеля. Нахимов отметил стойкость «камчатцев» и приказал впредь именовать эту позицию «Камчатским люнетом». Редкий день не бывал здесь Истомин. В ночь на 6 марта французы вновь безуспешно атаковали «Камчатку». Уже в полночь Истомин был здесь, наблюдая, как под вражеским огнём солдаты устанавливают новую пушку. Ночь прошла незаметно, занялась заря, и вдруг в тишине запели жаворонки.
— Чего же больше, верх благополучия, — добродушно усмехнулся Истомин, приняв рапорт капитан-лейтенанта Сенявина.
Тишину прервал залп французов.
Взобравшись на бруствер траншеи, Истомин направился к Малахову кургану в сопровождении капитан-лейтенанта. Над головами с визгом пролетело ядро. Сенявин, хоть и не из пугливых, тревожно проговорил:
— Ваше превосходительство, по нас целят прямой наводкой, сойдите в траншею!
Истомин устало усмехнулся, кивнул в сторону французов:
— От ядра, батенька, всё одно не скроешься.
Словно подтверждая сказанное, донёсся свистящий звук, и вражеское ядро напрочь снесло голову контр-адмиралу беспримерной отваги.
Хоронили останки Владимира Истомина на следующий день. До Владимирского собора Нахимов нёс гроб с телом своего сподвижника и младшего товарища. Заглянув в склеп, он с грустью заметил: «Есть ещё место для одного — лягу хоть в ноги у своих товарищей…»
Сообщая супруге Лазарева горестную весть о гибели одного из его воспитанников, Нахимов закончил: «Твёрдость характера в самых тяжких обстоятельствах, святое исполнение долга и неусыпная заботливость о подчинённых снискали ему общее уважение и непритворную скорбь о его смерти. Свято выполнив завет, он оправдал доверие Михаила Петровича…»
Григорий Бутаков
ригорию Бутакову, родившемуся 27 сентября 1827 года в Риге, на роду было написано стать моряком. Произошёл он из семьи моряка же, Ивана Бутакова, завершившего службу в чине вице-адмирала.
Окончив гардемарином Морской корпус, он в кампанию 1836–1837 гг. крейсировал на фрегатах в Балтийском море. На исходе 1837 года в чине мичмана отправился служить на Чёрное море. Видимо, его отец, начальник 5-й дивизии кораблей флота, понял, что нет лучшей школы для сына, чем «лазаревская».
В первую же кампанию 1838 года Григорий, флаг-офицер Лазарева, получает боевое крещение при высадке десанта у Туапсе, в отряде генерала Раевского. Награда ему — орден Святой Анны IV степени, за храбрость. После успешного десанта Бутаков на тендере «Луч» в последний майский день внезапно попадает во власть разбушевавшейся стихии моря. «Тендер „Луч“ и бриг „Фемистокл“, — вспоминал очевидец Иван Зелёной, — имели несчастье попасть в устье реки Туапсе, где их бросило к черкесскому берегу. Экипажи этих судов, подверженные всей свирепости стихии, должны были вытерпеть ещё свирепость дикарей. Черкесы сделали засаду за выкинутым к ним баркасом и под защитою его наносили матросам сильный вред. Несколько человек с брига и тендера погибли от пуль и шашек черкесских. На противоположном берегу реки устроили батарею, которая защищала несколько бедствующих моряков, но и тут ещё черкесы отчаянно бросались на матросов и, увлечённые хищничеством, кидались на бриг за добычей.
Около полудня 31 мая после нескольких неуспешных попыток удалось нашим войскам переправиться на противный берег реки. Тогда черкесы были прогнаны, гора, командующая устьем реки, занята, и экипажам тендера „Луч“ и брига „Фемистокл“ подана немедленная помощь».
34