Имя его как-то затёрли в анналах истории. Но четверть века спустя, редко ошибавшийся Гаврила Романович Державин изрёк: «Спиридов был — Нептун!»
Самуил Грейг
ак рыба ищет, где глубже, так человек, где лучше. Видимо, эта вековая народная мудрость не в последнюю очередь внушала европейцам мысль испытать счастья в России. Там и стужа и неприхотливо, зато деньги платят немалые. Первые иноземные поселенцы появились в Москве на Кукуе при царе Алексее Михайловиче. Среди них был и ревностный католик, добрый вояка, шотландец Патрик Гордон. При Петре Великом дослужился он до чинов полного генерала и контр-адмирала. Столетие разделяет появление на свет Патрика Гордона и его земляка Самуэля Грейга[9]. Что же заставило его, потомственного моряка, лейтенанта, в двадцать девять лет оставить процветающий королевский флот Британии и перейти на русскую службу? Внешне всё казалось вполне благопристойно. Происходил Патрик из состоятельной семьи. Окончив Оксфордский университет, в пятнадцать лет поступил волонтёром на королевский флот. Не раз плавал в Вест-Индию, вступал в схватки с французами. В 1759 году лейтенант Грейг сражался в эскадре адмирала Гаука близ острова Белль-Иля с французским флотом. В этом поучительном поединке выучка экипажей, решимость, риск флагмана предопределили успех англичан. Разгром французов окончательно похоронил их надежды высадить десант на Британские острова. Недаром Белль-Иль историки частенько называют предшественником Трафальгара. И всё же молодой, энергичный офицер не видит перспектив в своей карьере. Со времён Стюартов в королевском флоте не очень-то жалуют выходцев из Шотландии. Немаловажное значение для продвижения по службе в королевском флоте имели родственные связи и тугой кошелёк. А среди английских офицеров ходили слухи о сравнительной привлекательности службы в российском флоте, там и чины легко добываются и жалованье вдвойне платят….
Екатерина Алексеевна задолго до кончины Елизаветы метила занять российский престол, рассчитывая не только на гвардию, но и на друзей из-за границы. Ещё в 1756 году она делилась своими соображениями с английским послом Ч. Уильямсом: «Когда я получу известие об агонии, через верного человека извещу преданных офицеров, и они должны привести 250 солдат. Они будут принимать повеления только от великого князя и от меня, я направлюсь в комнату умирающей и велю присягнуть мне». Сэр Уильямс не замедлил передать Екатерине 10 тысяч фунтов стерлингов, английские купцы выгодно торговали с Россией…
Захватив престол, Екатерина ловко сослалась на «повеление Божье», «он Всевышний Бог, который владеет царством, и кому хочет — даёт его».
Морскую мощь англичан не раз подчёркивал при докладе императрице новый чин Адмиралтейств-коллегии, генерал-поручик Иван Чернышёв. Довольно искусный дипломат, Иван Григорьевич «заболел» морскими делами в Англии, где четыре года состоял при посольстве. Стараясь освоить азы кораблестроения, прекрасно знал состояние европейских флотов, регламент их управления, грешным делом, благоговел перед английскими капитанами. Он распорядился русскому послу в Англии приглашать стоящих офицеров для службы в русском флоте.
Об этом и узнал Грейг, причём его сразу же прельстили условия — он перешагивал через две ступеньки и становился капитаном 1-го ранга. Но в английском флоте довольно строгие порядки, перейти на службу в иностранный флот возможно только с разрешения короля. Георг III благоволил русской императрице, и 18 июня 1764 года лейтенант Самуил Грейг, как он отныне стал прозываться, был зачислен на службу в русский флот капитаном 1-го ранга, правда с испытательным сроком.
Дело в том, что ещё Пётр Великий выговаривал иноземным капитанам — «не добро есть брать серебро, а дела делать свинцовые».
Первую кампанию Грейг в должности командира корабля «Святой Дмитрий Ростовский» плавал в эскадре адмирала А. Полянского и заслужил похвальную аттестацию. В 1765 году он командовал фрегатом «Святой Сергий» в эскадре адмирала С. Мордвинова и здесь о нём отзываются с похвалой…
Не всё идёт гладко, англичанин ещё плавает с переводчиком, но уже присматривается не только к экипажу, но и к конструкции корабля. Он изменил на фрегате некоторые элементы на верхней палубе, шканцах; для лучшего обращения экипажа с снастями и парусами оборудовал двойной шпиль на верхней и нижней палубе, укоротил мачты, уменьшил толщину рей. Это повышало остойчивость судна. Грейг рассчитывал и на увеличение скорости.