Биографические материалы, приводимые различными авторами, показывают, что характерной чертой Эйнштейна было использование близких ему людей в собственных целях и, как итог, полная неблагодарность.
Характерный тому пример. В 1895 году Эйнштейн поступил в старший класс технического отделения в кантональной школе городка Аарау и поселился в доме у профессора Йоста Винтелера, преподававшего греческий язык и историю (впоследствии сестра Альберта - Майя вышла замуж за сына профессора, а лучший друг Альберта Мишель Бессо женился на дочери). Но самое главное, их дочь Мари (на два года старше Альберта) стала его первой любовью (ее сменила женщина средних лет, «уже бабушка» и «необычайно величественная, но в то же время подлинно женственная»).
Винтелер учился в университетах Цюриха и Йены, имел высокий интеллектуальный уровень и мог дать Эйнштейну новые стимулы к развитию. Позже в письме к Милеве Эйнштейн писал, что «несмотря на все свои красивые слова, Винтелер оставался старым сельским учителем». Когда же роман с Мари практически закончился, «Альберт всё ещё посылал Мари своё грязное бельё, чтобы она стирала его и по почте отправляла обратно» (П.Картер, Р.Хайфилд).
В двадцатилетнем возрасте у Эйнштейна начался роман с Милевой, которая была старше его на четыре года.
Полина стала проявлять явную враждебность по отношению к Милеве, когда поняла, что в отличие от прежних увлечений Альберта, его нынешние отношения серьёзны и зашли слишком далеко. Период ссоры с матерью сменился временем, когда Эйнштейн стал откликаться на малейшее желание своей матери.
В то время, когда Милева старалась пересдать выпускные экзамены, вместо того, чтобы быть с ней рядом и поддержать в период испытаний, «Эйнштейн предпочёл провести каникулы с матерью и сестрой», пожелав ей в письме удачи на экзаменах. Приехав в родной дом и получив безобразное письмо от Полины Эйнштейн, Милева писала: «Как видно, у этой дамы одна цель: испортить как можно больше жизнь не только мне, но и своему сыну... я никогда бы не поверила, что бывают такие бессердечные люди, она же воплощённая злость!».
Хотя Эйнштейн и отказался расстаться с Милевой, решение избавиться от внебрачной дочери Лизерль могло отражать также его желание смягчить гнев матери.
«Законный» старший сын, Ганс Альберт, родился в 1904 году. Есть основания предполагать, отмечают биографы Эйнштейна, что Милева, как и в студенческие годы, продолжала исполнять при Эйнштейне роль научного секретаря. Семьи Эйнштейна и Бессо сдружились. Имеются данные, что в 1908 году отношения между Эйнштейном и Милевой были тёплыми.
Уже будучи взрослым, Ганс Альберт писал о своей матери: «Она была типичной славянкой с очень сильными и устойчивыми отрицательными эмоциями. Она никогда не прощала обид». Видимо, вслед за отцом, Ганс Альберт считал, что «славянку» должно было бы оскорблять безнаказанно, не вызывая при этом с её стороны «отрицательных эмоций».
В 1910 году родился второй сын - Эдуард. Связь Эйнштейна с женой всё ослабевала, он вёл себя скорее как холостяк, нежели как человек семейный. Отношения между Милевой и Эйнштейном ухудшились в 1912 году, когда у Эйнштейна возобновились контакты с кузиной Эльзой. «То, что связь Эйнштейна с кузиной так долго оставалась тайной, можно приписать как его незаурядному умению заметать следы», так и тому, «что люди, знавшие правду, позаботились о том, чтобы скрыть её на несколько десятков лет» (П.Картер, Р.Хайфилд, - выделено В.Б.)
Эльза была на три года старше Эйнштейна, после 12 лет совместной жизни она развелась со своим мужем, торговцем текстилем, от которого родила двух дочерей, Ильзу и Марго. «Её материнский инстинкт граничил с ненормальностью... она управляла дочерьми по своему произволу» (так писал муж Марго - Марьянов, чей брак тоже оказался неудачным, так как Марго не могла освободиться от влияния матери. Кстати, когда Эльза состарилась, Эйнштейн чаще показывался на людях с Марго (разведённой к этому времени), чем с ней.
В 1913 году Эйнштейны с детьми поехали в Нови-Сад, к бабушке с дедушкой, где дети были крещены в православие.
После этого в письмах к Эльзе он характеризует свою жену как «подозрительную и неприятную».
В 1914 году на летние каникулы Милева уехала с сыновьями в Цюрих, к мужу она уже не вернулась, и одна из глав книги П.Картера и Р.Хайфилда называется «Борьба за развод во время войны». Эйнштейн посылал из Берлина деньги Милеве и детям, но их не хватало на жизнь, и она подрабатывала уроками математики и игры на фортепьяно.
В 1916 году Эйнштейн «оглушил Милеву следующим предложением: «Итак, поскольку наша раздельная жизнь прошла проверку временем, я прошу тебя о разводе»» (Картер и Хайфилд), после чего она перенесла несколько сердечных приступов, которые Эйнштейн воспринял как очередное притворство с её стороны.
Картер и Хайфилд пишут, что в документах о разводе (они хранятся в Иерусалиме и не доступны для ознакомления) имеется фраза о применении насилия, а Лизбет Гурвиц отметила однажды на лице Милевы следы побоев.
В письме к своему другу Эйнштейн даёт понять, что если Милева умрёт, он плакать не будет, но в мае 1918 года он вынужден признать, что жена ведёт себя «очень достойно».
Козырем в деле о разводе стали деньги, вручаемые Нобелевскому лауреату, которые Эйнштейн по его твёрдому убеждению, обязательно должен был получить. Нобелевским лауреатом он стал в 1922 году. Суд признал Милеву и Эйнштейна разведёнными в феврале 1919 года, после чего Милева предоставила Эйнштейну немалую свободу в общении с мальчиками и не настраивала детей против бросившего их отца; она прожила в Цюрихе до самой смерти (до 1948 года).
«Эйнштейн прекрасно знал, что знакомые не одобряют его жестокости по отношению к Милеве, и уже в первые дни после их разъезда понял, что в глазах ближних нужно выглядеть хорошо» П.Картер, Р.Хайфилд).
В 1947 году Милева пережила очередной психологический удар от Эйнштейна, который выставил на продажу ее дом и действовал так, словно она уже умерла. Перед смертью в больнице ей оказывали помощь в соответствии со швейцарскими законами о неимущих.
Джилл Кер Конвей, бывшая президентом колледжа Смита, впоследствии написала: «Марич представляется интеллектуальной ровней Эйнштейна, вначале привлекательной для него, но став слишком опасной, чтобы продолжать близость, и этой опас-«мэстью нельзя пренебрегать» (Д.Брайен).
В результате второго брака (с Эльзой) Эйнштейн обзавёлся двумя приёмными дочерьми, которые взяли его фамилию ещё до того, как он удочерил их официально.
Интересно то, что аналогичная история произошла через несколько десятков лет с академиком А.Д.Сахаровым - дети его жены - Е.Боннер объявили себя детьми академика, а когда настоящие дети начали протестовать, им было сказано: «Если вы хотите избежать недоразумений между нами, измените свою фамилию» (Н.Н.Яковлев, «ЦРУ против СССР», М., «Правда», 1983).
Эльза так опекала своего мужа, что Чарли Чаплин сказал о ней: «Из этой женщины с квадратной фигурой так и била жизненная сила».
Отношения же Эйнштейна с прекрасным полом выросли в серьёзную для Эльзы проблему, у него завязывались отношения с поклонницами, иногда кратковременные, иногда длительные. Это были богатые женщины, возившие его в своих автомобилях: Тони Мендель, еврейка, пдова (она дарила Эльзе шоколад и всякие лакомства, а Эльза устраивала мужу неприятные сцены); Эстелла Канценелленбоген, богатая цветочница; австрийка Маргарет Лебах, которая также баловала Эльзу кондитерскими изделиями собственной выпечки.
В 1928 году в жизнь Эйнштейна вошла Элен Дюкас, женщина, чья материнская опека со временем заменила ему опеку Эльзы. После смерти Эйнштейн завещал Дюкас не только свои книги и личные вещи, но ещё 20 тысяч долларов - на пять тысяч больше, чем младшему и больному сыну - Эдуарду, и вдвое больше, чем старшему сыну - Гансу Альберту. Но главное - он предоставил ей пожизненное право получать весь доход от публикаций его книг и статей. Падчерица Марго тоже получила 20 тысяч долларов. Её восхищение приёмным отцом доходило до абсурда, а Эйнштейн как-то сказал: «Слушаешь Марго, и в душе распускаются розы».