– Соображаешь, – удовлетворённо кивнул Александр Третий, – Значит, говоришь – скорость может компенсировать силу?
– Это не я говорю, это физика, Государь. Причём скорость в этой формуле в квадрате.
– Не учил, а жаль.
Глава 3
Манифест о смене Наследника Российского Престола ожидаемо вызвал бурные обсуждения. И в обществе, и в армии, и во дворцах. Причины этого решения не озвучивались, но японские приключения опального Цесаревича были известны всем. Принятия Николаем титула вассального японскому Императору Курильского князя не могло не взбесить Императора Российского.
С Государем Александром Третьим, генерала Гриппенберга связывали по-настоящему дружеские отношения, ещё со времён Турецкой войны, поэтому в обсуждениях он всецело поддерживал его решение: «Сопляк обнаглел! Поделом ему!» Впрочем, это было почти единодушное мнение. Единственное, что смущало – болезнь нового Наследника-Цесаревича Георгия (поговаривали про тяжёлую форму туберкулёза), но ведь есть ещё Михаил. Он, конечно, мал пока, но ведь и Государь не стар.
Князя Курильского (по слухам) сослали в Архангельскую губернию, на самый север, за Полярный круг, командовать то ли ротой, то ли батальоном, официально лишили всех полагающихся ему при рождении государственных наград и великокняжеского содержания. Через месяц о нём и вспоминать перестали.
Российская Империя строила Великий Сибирский путь и собиралась начать строительство железной дороги на Кольский полуостров, где Государь повелел основать новый город Романов-на-Мурмане и построить морской порт. На торжественную церемонию закладки первого камня нового города был приглашён генерал-лейтенант Гриппенберг. Ему же было поручено инспектировать ход строительства дороги, поэтому добирался до места Оскар Казимирович почти месяц.
Решение Государя о создании почти миллионной Трудовой армии, которое, по началу, не встретило понимания даже у самого генерала, в будущей столице русского севера, уже не выглядело спонтанным и непродуманным. Город и порт уже строились, причём невиданными темпами. Германские, шведские, датские и даже американские пароходы, числом под три десятка разгружались у двух деревянных (временных) причальных стенок и при помощи шлюпок на каменистые пляжи. Рельсы, шпалы, уголь, строевой лес и прочие материалы; здесь, похоже, помимо Трудовой армии, сейчас находилась и половина Балтийского флота. Над бараками и казармами курились дымы, артельные готовили обед.
Резиденцией Государю служил один из бараков.
– Бедненько? – спросил Император, обнимая старого друга.
– Лиха беда начало, Ваше Величество. Государь Пётр Великий Санкт-Петербург начинал с избы.
– Верно понимаешь, Оскар Казимирович. Как дорога?
– Удивлён, Ваше Величество. Приятно удивлён. Работа кипит, организовано всё отменно, как будто германцы строят. Тысяч под сто работников, а все накормлены-напоены, спят под крышей, даже церкви временные во всех посёлках есть.
– Титулование оставь. Пойдём, я тебя с этим германцем познакомлю.
В пехотном капитане было не просто признать опального Наследника-Цесаревича. Японский (или даже обезьянский) князь, как его презрительно называли (когда вспоминали) в обществе, возмужал. Даже заматерел. Раздался в плечах и, несмотря на невыдающийся рост, выглядел настоящим богатырём. Короткая стрижка, чисто выбритое, обветренное лицо, загоревшее, под, незаходящим летом, заполярным солнцем. По стати отцу уступает, но… Буйвол значительно сильнее ягуара, однако охотятся ягуары на буйволов, а не наоборот.
– Знакомься, Оскар Казимирович.
– Мы знакомы, Государь.
– Нет. – усмехнулся Александр Третий, – Знакомься, перед тобой Государь-Император Николай Второй.
«Шок – это по-нашему. Умеет отец создавать ситуации».
– Удивлён?
– Не то слово, Государь.
– Ну и хорошо, значит, мы пока всё делаем правильно. Государем теперь величай его, меня называй по имени отчеству. Манифест был подлым обманом.
– Это я уже понял, Госу… Александр Александрович. Но зачем?
– Надо друг, так надо. Пойдём перекусим с дороги, горло промочим, а после поговорим.
Перекусили. Без особых разносолов, но вкусно. Прислуживал обычный солдатик, похоже, денщик Николая. Аперитив разлил сам Госу… Александр Александрович.
– Зачем, спрашиваешь… Плохи наши дела, Оскар Казимирович. Ведут нашу Россию к мировой войне, к которой мы не готовы. Осталось до неё лет пятнадцать, не больше, вот и хитрим, подличаем, чтоб хоть как-то успеть к ней подготовиться. И на тебя у нового Государя есть расчёт. С моей рекомендации, разумеется.