А второй сюрприз преподнесли мои родные люди. Моя мама Ефросинья Тимофеевна и старшая сестра Лидия вместе со своим четырехлетним сыночком нежданно-негаданно нагрянули в Кронштадт, чтобы повидать меня. В то время Кронштадт был закрытым городом, гражданскую публику не пускали. И когда замполит учебной роты капитан-лейтенант Н. недовольно сообщил мне о приезде матери и сестры, я не поверил, пока мне не выписали увольнительную. Видимо, тот же замполит, хоть и рассерженный был, похлопотал о нашем свидании на пару часов.
Три годы флотской службы прошли для меня незаметно и главное — в удовольствие! И когда пришла пора «сушить весла», то есть уходить на гражданку, мне было предложено остаться на сверхсрочную с присвоением звания младшего лейтенанта. Но я переборол соблазн и решил поступать на факультет журналистики.
ХХХ
В Свердловск (ныне Екатеринбург) я заявился как дембель для поступления в Уральский госуниверситет не в военной форме, как обычно это делали абитуриенты, прошедшие армейскую службу, а в гражданском костюме, как бы подчеркивая, что не нуждаюсь ни в каком снисхождении на приёмных экзаменах.
Вообще самомнения в то время у меня хватало. На других абитуриентов я смотрел снисходительно. Ведь у меня за спиной было больше трех лет низовой журналистской работы (полтора года в районной газете и два года в крейсерской многотиражке). И это, как я тогда легкомысленно думал, давало мне право старшинства.
Но таких ухарей, как я, набралось среди абитуриентов, наверное, с десяток. Помню, выделялись Анатолий Джапаков, Саша Пашков, Коля Кузьмин, Михаил Чирков, Юрий Ермаков, Коля Володарский (он пришёл на экзамены в солдатской форме) и другие парни, считавшие себя едва ли уже не студентами. И напрасно! На экзаменах срезали безжалостно, если видели слабые знания, и никакие рекомендации не могли помочь.
Наверное, были и блатные. Но они так были законспирированы, что мы даже не догадывались, кто же идёт по протекции. Уже после экзаменов на первом курсе у нас объявился Сергей Курочкин — сын художественного руководителя Свердловского театра музыкальной комедии, народного артиста СССР, профессора Свердловской консерватории Владимира Акимовича Курочкина.
Сергей был тих, незаметен, я бы даже сказал, очень скромен. Он мало с кем общался и старался обходить стороной наших девиц, видевших в нём выгодного жениха. Мне по поручению преподавателя пришлось в неурочное время натаскивать Сергея по немецкому языку. Вскоре он взял академический отпуск и потерялся из виду.
Я не фаталист, не сторонник каких-то мистических штучек, но на вступительных экзаменах встретил семнадцатилетнюю девушку, живописное изображение которой ещё во время службы на флоте вырезал из журнала и наклеил на обложку самоучителя по немецкому языку. И подписал: Meine Ehfrau (моя супруга). И вот эту Ehfrau, один к одному, будто она сошла с той картинки, вижу вдруг у дверей аудитории, где шли вступительные экзамены по истории. Через год мы с Еленой поженились. Была Никитиной стала Сенчевой. И нашему браку уже более 50 лет.
Студенческая жизнь в советское время не была нищей, как пытаются изобразить иные мемуаристы. Стипендия, если у тебя не было двоек, равнялась сорока двум рублям при средней зарплате по стране в 120 рублей. Если сдавал сессионные экзамены на пятёрки, то мог рассчитывать на стипендию в 60 рублей. У нас с Еленой такая стипендия была, потом скатились на обычную.
На 42 рубля трудно было, конечно, прожить. Но, если ты не бездельник, то мог ещё и приработать. Многие так и делали. Я навострился писать в местные газеты, где платили приличные гонорары. Дополнительно к стипендии имел ещё не менее полста рублей в месяц. Сокурсники тоже не дремали. Ольга Васильева, например, после второго курса укатила на летние каникулы на остров Шикотан, где работала на рыбзаводе. Труд адский. Зато получила хорошие деньги на дальнейшее студенческое житьё-бытьё.
Свердловск в семидесятые годы, как город первой категории, пользовался особым положением. Во всяком случае продовольствием и товарами ширпотреба он снабжался стабильно. Помню, зашли как-то в универсам на улице Куйбышева. Мать честная, чего только там не было! В рыбном отделе — свежемороженые палтус, камбала, престипома, бельдюга, морской окунь и разные морепродукты, названия которых и не выговоришь. В гастрономическом отделе мы всегда покупали языковую колбасу и прочие мясные вкусности.