Ведь благовоспитанная Елена все равно привязалась к «невежественному и разболтанному созданию». Им, конечно, намного больше был нужен Саша, знаток масонских порядков и иностранных языков, чем Дергачевы не блистали. Вот и приходилось обоих таскать за собой в заграничных вояжах. «Первый масон» не растерялся и познал любвеобильную Вику. О том Елена догадалась, будучи уже в разводе, и не отказала в удовольствии устроить по телефону сцену ревности всей троице. В ответ удачливая соперница бросила: «Я очень жестокая женщина. Я — свободный человек, и никто не вправе мне указывать! Я сама буду решать, что мне делать и как жить! Не пытайся меня разжалобить! Я не виновата в том, что твой муж никогда тебя не любил, всю жизнь тебе изменял и терпел тебя только из-за твоих денег! Я не могу его заставить вернуться к тебе потому, что он меня любит!» (с. 309). Саша вздыхал, слушая ее упреки, и твердил о безысходности положения. Бывший муж оправдываться не стал, убежденный, что Елена быстро найдет утешение в pejuirmi и проповедях любимых церковников. Интимная связь Вики и Георгия продолжалась, несмотря на косые взгляды окружающих.
Действительно, отвергнутая мадам глубоко ушла в религиозные переживания и одновременно проявила себя незаурядной миссионеркой православия, пытаясь воздействовать не только на жен масонов, но и на них самих при посредстве, конечно, священнослужителей. Не без их влияния один из видных теоретиков Ордена и приближенный великого мастера В.И. Новиков публично осудил «вольных каменщиков» в националистической телепередаче «Русский дом» и в порыве благочестия сорвал с себя нагрудный знак 30-го градуса шотландского обряда. Его примеру последовали еще несколько адептов. При демонстративной набожности и восхвалении христианских догматов, что она к месту и некстати показывает читателю, вера ее сочетается подчас с ерничаньем над церковниками. Ограничимся одной записью в дневнике: «И опять, как на даче, батюшка не заметил спавшего Васю и опять окропил кота святой водой! О! Дважды освященный кот! За него уже скоро и записки можно подавать, — пошутил он. А Вася снова воспринял все спокойно и достойно» (с. 284).
Однако нора вернуться к масоноведению, проследив вкратце его развитие на рубеже веков. В общих чертах прежние направления сохранились при наличии стремлений исследователей расширить диапазон своих поисков и углубить аргументацию прежних оценок. Специалисты левого и националистического толка пытались как можно теснее увязать свершения противников из демократического стана и Орден «вольных каменщиков», в том числе через промежуточные звенья в облике известных нам клу бов, объявленных без доказательств парамасонскими. Пионером здесь стал перевоплотившийся в историка бывший ученый-экономист О.А. Платонов, книга которого вышла 2-м исправленным и дополненным изданием в память митрополита Санкт-Петербургского и Ладожского Иоанна, якобы благословившего сей труд369.
Последняя ее глава о современности имеет говорящие сами за себя подзаголовки: «преобразование коммунистов в масоны», «предательство на Мальте», «Горбачев и Трехсторонняя комиссия», планы «мировой закулисы» и т.п. Оседлав любимого конька единомышленников, автор причисляет президента СССР к орденским адептам со ссылкой на немецкий малотиражный журнал «Мер лихт» (Больше света) и эмигрантскую газету «Новое русское слово», которая опубликовала снимок президента США Буша и Горбачева, проделывавших руками «типичные масонские знаки». Тем самым конспираторы спокойно позируют перед фотокамерой. Очевидно, малосведущий историк усмотрел в обычной жестикуляции политических деятелей некий зловещий мистический подтекст. К той же компании Платонов относит знаменитого финансиста, конечно же, «масона» Дж. Сороса, вдобавок состоящего агентом израильской спецслужбы Моссад. Это его фонд якобы оплачивал антирусскую деятельность лиц, сыгравших трагическую роль в судьбе СССР. Пособниками-подсобника-ми именуются признанные «русофобы» историк Ю. Афанасьев и писатель Г. Бакланов, приложившие руку к краху могущественной державы (с. 407—408). Такие вот страсти-мордасти, воздвигнутые на песке досужих вымыслов.
369