Русские на Индигирке. Историко-этнографический очерк

Свадьба начиналась с девишника. В доме у невесты ее подруги пели песни. Полагалось исполнить 12 песен. Первая песня:

Не стук стучит, братцы, во тереме,
Не гром гремит во высоком,
Благословляется дочь у батюшки,
Благословляется дочь у родной матушки:
— Благословите меня во злат венец,
— Благословите меня с суженым.

После этой песни невесту закрывали от присутствующих, расплетали ей косу и пели:

Тут расплакалась душа красна девица
По своей по русой косе,
По своей девьей красоте:
— Час тапериче русу косу не чесывать,
В золотой куст не переплетывать.

Когда жених с друзьями и тысяцким приезжали за невестой, чтобы везти в церковь, их встречали песней:

На дворе, дворе, Ивановом дворе,
Вырастало кипарис-дерево.
 Слеталися девять соколов,
Со десятой бел крыльчат сокол,
Съезжались девять боярей,
Со десятой князь молодой.

Выходила его суженая,
Золотым кольцом обрученная.
Она мылась и белилася,
В чисто зеркале смотрелася,
Резным гребешком чесалася.

По обычаю тысяцкий должен выкупить невесту, а брат невесты — продать ее. Жених стоит у порога, брат невесты сидит за столом. Тысяцкий кладет на блюдце копейку и придвигает ее к брату. Тот говорит: «Я не за это поил-кормил» — и отодвигает блюдце. Тысяцкий снова подает на блюдце монету и подвигает к брату. Так повторяется до трех раз. Наконец брат берет невесту и подводит к жениху. В это время поют:

Не вылетай, утка, из острову,
Не выпорхай, птица, из гнездышка,
Не выходи, наша душечка, из терему.

Невесту везут на собаках в церковь. После венчания едут в дом жениха. У дома молодых встречают с хлебом-солью мать и отец жениха; присутствующие в это время поют:

Не белы ветры навеяли.
Нежданны гости наехали,
Сокол летит, земля ютит

[Зензинов, 1914а, с. 63].

Свадьбу вел тысяцкий, выбираемый из наиболее уважаемых людей.

Во время свадебного пира девушки-подружки невесты — пели хвалебные песни («опевали») в честь молодых, тысяцкого и присутствующих гостей. Тот, к кому относилось «опевание», должнен был бросать на блюдце деньги.

На свадебный стол обязательно подавался запеченный лебедь, а также вареная кость от лебяжьего крыла. Обязательным был ритуал ломания лебяжьей кости: сначала ее брал тысяцкий и делал вид, что пытается сломать, затем передавал жениху. Жених должен был сломать ее руками без применения каких-либо посторонних предметов, что символизировало его удаль и силу.

В конце свадьбы пели обычные песни и плясали.

Признавался законным и повторный брак, однако устанавливался срок траура по умершему супругу — не менее года. О нарушавших этот срок осуждающе говорили: «У мужа (жены) еще ноги не замерзли, а она (он) уже новую судьбу ищет».

Начало беременности узнавали по отсутствию «красок» — менструаций. (Период менструаций называли словом «мылась», «моется». Женщина в этот период не должна была спать в одной постели с мужем, чтобы не «запоганить» его. Когда менструации заканчивались, она должна была вымыться и всю свою постель протрясти над огнем, а сама несколько раз должна была перешагнуть через костер — «окуриться».) Беременных называли: «непростая», «нездоровая», «в интересном положении», «грузная». При наступлении срока родов — «на тех порах» — заручались «бабушкой» (повитухой). К ней проявлялось особое уважение. Девушки и нерожавшие женщины повитухами быть не могли.

Во время родовых схваток повитуха массажировала живот у роженицы и читала молитвы. В это же время ставили свечку или затеплили лампадку в честь святой Соломонины — покровительницы женщин.

Роженице расплетали волосы, развязывали все узлы на одежде, расстегивали все пуговицы; развязывали также узлы и на ненадетых юбках, фартуках, отпирались все замки на сундуках, на амбарах и т. п. — чтобы облегчить роды. Если они были продолжительные, муж выходил на улицу и стрелял из ружья.

При задержке последа роженице разминали живот. Послед обычно закапывали в землю недалеко от дома. Отпавший остаток пупочной культи («пупок») мать, завернув в тряпочку, хранила, считала, что это дает хорошую память ребенку. Кормящая мать остатки грудного сцеженного молока не выливала в помойное ведро, а уносила недалеко от дома и выливала на чистую землю.