Старший полицейский говорит:
– Прошу перевести.
Нина переводит этот монолог так:
– Уважаемый мсье офицер, наш продюсер приносит вам свои извинения и просит объяснить, в чем, собственно, суть конфликта.
А полицейский говорит:
– Суть конфликта в том, что вы, возможно, получили разрешение у пресс-секретаря, но у вас нет никаких документов на этот счет. А проверить ваше заявление я сейчас не могу, потому что сегодня суббота и управление пресс-службы не работает.
Нина говорит:
– Вот номер ее мобильного, вы можете ей позвонить.
– Это абсолютно исключено, – отвечает тот. – Сегодня суббота, мы не имеем права беспокоить ее вне работы. Но предположим, что вы не обманываете меня и что вы действительно, поскольку вы называете ее фамилию и телефон, имеете ее устное разрешение. Но вы вторглись в частную жизнь жителей и гостей Монако…
– Каким образом мы вторглись? На площади стоит наш «бентли» с актерами, мы только их снимали!
Он говорит:
– По законам Монако, посещение казино является частной жизнью. А поскольку наш полицейский видел, что ваша камера была направлена на казино, то вы, следовательно, снимали людей, в него входящих. А это и является нарушением закона.
Мы говорим:
– Да что вы! Казино от нас было очень далеко! Если в поле зрения и попали какие-то люди, то на экране это будут микроскопические фигурки…
Он говорит:
– Вот я и хочу это посмотреть.
Рассчитывая на то, что мы имеем дело с малообразованным полицейским и что на маленьком просмотровом экранчике видеокамеры он вообще ничего не увидит, я подмигиваю оператору и говорю:
– Ну отмотай ему общий план, снятый широкоугольником. Там людей и заметить нельзя.
Оператор смотрит в камеру, отматывает кусок. Полицейский, взглянув на секунду в камеру, говорит:
– Нет, мсье, я прошу, чтобы вы поставили мне кассету сначала. И все остальные кассеты тоже.
Я ужасаюсь:
– Вы что, будете смотреть все кассеты? Два часа? Мы же снимали в Кондомине, мы снимали дворец принца на скале – там рядом нет никаких казино…
Он говорит:
– Хорошо. Давайте смотреть только материал, который снят в Монте-Карло.
Делать нечего, мы отматываем пленку, он ее смотрит и говорит:
– Что ж. Я убедился, что вы должны этот материал уничтожить, стереть.
Мы говорим:
– Как, мсье?! Вы не совсем понимаете, это же общий план, широкоугольник!…
Он говорит:
– Мсье, это вы не понимаете. Здесь я эксперт, я решаю. И я убедился, что этот материал наносит ущерб жителям и гостям Монако. Прошу его стереть в моем присутствии.
Нина это переводит, до продюсера Пети доходит, что его поведение привело к срыву съемки и это всем ясно. Но он же не может такого допустить, он опять:
– Ты объясни этому козлу, что я пришлю своих ребятишек! Я из него печенку выну, я всех его родственников раком поставлю…
А Нина, умная женщина, племянница знаменитого астронома Шкловского и дочка скульптора Шкловского, переводит это следующим образом:
– Мсье полицейский, мсье русский продюсер приносит вам огромные извинения и просит вас найти форму, при которой мы могли бы решить данный конфликт, потому что производство данного фильма очень затратно. Мы заплатили большие деньги, чтобы приехать в Монако. Мы снимаем очень доброжелательный фильм о вашей стране и хотим, чтобы он послужил делу дружбы между нашими народами и привлек в Монако еще больше туристов из нашей страны…
На что полицейский говорит:
– Мадам, больше не надо. Сначала вы их научите вести себя. Я, как представитель власти, требую от вас исполнения монакских законов.
И нам ничего не остается, как стереть эту запись на площади. Полицейский, который привел нас в этот участок, взял под козырек и пошел на свой пост. А начальник участка пожелал нам всего хорошего. Ответом ему было шипение Пети «козел, я тебя достану», которое Нина ему перевела, как «мсье русский продюсер благодарит вас за то, что вы дали нам исчерпывающую информацию о правилах поведения в княжестве Монако».
После этого мы погрузились в свою машину и поехали, намереваясь продолжить съемку, но на этом наши злоключения не кончились. Потому что озлобленный полицейский, который, конечно, понял все, что Нина ему не переводила, сообщил о нас по своей рации всем полицейским Монако, и ровно через двадцать метров нас остановил другой полицейский, который сказал:
– Мсье, прошу ваши паспорта, я хочу проверить законность вашего пребывания в Монако.
Мы сказали, что вот, мы только что из этого участка, там уже проверили наши документы и разрешили нам продолжить съемки.
Он сказал:
– Я должен это проверить лично.
Взял наши документы, запросил полицейскую компьютерную систему, не был ли кто-то из нас депортирован раньше из Монако, промурыжил нас минут двадцать и сказал:
– Да, все в порядке, можете продолжать движение…
Но через двадцать метров нас остановил следующий полицейский, потом еще один… И так мучительно продолжалась наша съемка, потому что каждый полицейский в этом районе – а их там видимо-невидимо – останавливал нашу машину, заставлял нас предъявлять документы, ждать выяснения и так далее.
А за нами перся роскошный «бентли» с нашими красавцами актерами, которые, находясь в образе, курили сигары и позировали толпам шведских, японских, новозеландских и американских туристов. Но самое потрясающее было в конце рабочего дня, когда, уже совершенно изнеможенные, мы отдали свои паспорта в пятьдесят второй раз и стоим ждем, пока полицейский получит компьютерный ответ, а в этот момент из-за поворота выходит огромная толпа русских туристов. Они видят популярнейших эстрадных исполнителей Максима Леонидова и Диму Маликова, не верят своим глазам, потом бросаются к ним за автографами, женщины просто визжат от счастья. И вдруг из нашей машины вылезает Петя Блин, пальцы врастопыр, и кричит им:
– Ну вы, козлы! Потише тут! Это вам не Житомир!
История тридцать первая
Наташка и монегаск
– Как известно, в конструкции русских девушек тормоза не предусмотрены. То есть если уж русская девушка что начнет, то остановиться не может. Так было и с Наташкой. Она еще со времен детского садика научилась использовать мужиков. То же самое было и в школе. Вокруг этой красотки с голубыми глазками и льняными волосиками вечно крутились пажи, портфеленосцы и «защитники». Потом пошли ребята с ее лестничной площадки, со двора, с улицы. Потом она поступила в институт и стала заниматься проституцией: сначала со студентами-иностранцами, а затем переместилась в золотую точку – бар гостиницы «Интурист». Она постоянно занималась улучшением качества своей жизни, и надо сказать, что ей это удавалось. От каких-то нищих марксистов из института Лумумбы она перешла на западных бизнесменов, затем на дипломатов, а потом выскочила замуж за финна, но вскоре из Финляндии перемахнула в Испанию, а из Испании во Францию. И наконец встретила то, о чем любая девушка могла только мечтать, – богача из Монте-Карло.
Это был вполне приличный муж, у которого была вилла в Монако, яхта и солидный счет в банке. Но самое главное – он был монегаском – коренным жителем Монако, подданным принца. И это положение давало ему гигантские возможности. Как я тебе говорил, в Монако сосредоточены все деньги Западной Европы, потому что здесь налоговый рай. Но открыть здесь фирму или зарегистрировать компанию может только монегаск. Поэтому каждый монегаск, которых в Монако всего 8 тысяч человек, является членом правления 10-15 компаний, где они, конечно, ничего не делают, а только получают высокие оклады и дивиденды. Вот таким человеком был ее муж, который влюбился в эту красавицу Наташку до безумия. А влюбиться было во что. Наташка была блондинкой с голубыми глазами, с роскошной фигурой, рост – под 180 и по виду – чистый ангел. То есть она была настоящей женщиной – ее внешний вид и внутренние качества находились в полном противоречии. А этот монегаск полюбил ее настолько, что разрешил ей пользоваться своим домом и гаражом, в котором стояла небольшая коллекция отборных автомобилей, включая «феррари», «мерседес» и джип для выезда в горы. Наташка выбрала себе «феррари» и каталась на нем по всему Лазурному берегу: гоняла в Ниццу, в Канны, в Антиб, а также в Италию, которая находится в 20 километрах от Монако. В общем, жила прекрасно.