Вторым моментом, на который следует обратить внимание в связи с характеристикой особенностей русских говоров, является соотношение общих и частных диалектных признаков в пределах одного наречия. Первая группа особенностей (т. е. оканье — аканье, г — γ, цоканье и различение ц и ч’ и т. д.) противопоставляет два наречия русского языка, но объединяет между собой все диалектные группы внутри каждого из наречий. Вторая группа особенностей (которые перечислялись выше и к которым можно присоединить еще и другие) различает между собой отдельные диалектные группы в пределах каждого наречия, но объединяет говоры, входящие в состав этих диалектных групп. Наконец, в языке можно обнаружить такие (конечно, очень частные) особенности, которые будут отличать отдельные, наиболее мелкие территориальные языковые единицы — говоры, — входящие в состав той или иной группы, друг от друга.
Так на конкретных примерах можно доказать общетеоретическое положение о наличии в языке сложной системы общих, менее общих и частных диалектных особенностей.
Таковы в общих чертах явления, присущие основной массе русских говоров, распределяющихся по двум наречиям русского языка и относящихся к средневеликорусским говорам. Однако в русском языке есть и еще некоторые группы говоров, находящихся в несколько ином положении по сравнению с общим их массивом. Так, например, на территории северновеликорусского наречия, в районе севернее Костромы, есть так называемый «Чухломской остров» акающих говоров. Этот «остров аканья» образовался в XVII в. в результате переселения на северновеликорусскую территорию московских и подмосковных жителей. Появление «акальщиков» на этой территории, а также тот факт, что население данной земли издавна занималось отхожими промыслами и уходило на заработки в Москву, привели к тому, что на этой территории постепенно образовался средневеликорусский говор с аканьем и цоканьем, как и с некоторыми иными северновеликорусскими и южновеликорусскими особенностями.
На границе с Белоруссией и Украиной существуют смешанные русско-белорусские и русско-украинские говоры, в которых совмещаются особенности русского языка с особенностями белорусского и украинского языков.
Несколько особое, наконец, место занимают и говоры Сибири, говоры тех групп населения, которые живут там с XVI—XVII вв. В отличие от говоров переселенцев XIX в. говоры сибирских старожилов несколько отличаются от основной массы диалектов Европейской части страны. Все эти сибирские говоры по происхождению своему, по своей основе являются северновеликорусскими, но среди них есть не только окающие, но и окающие при яканье, а также акающе-якающие диалекты. В них сохраняются многие северновеликорусские особенности (такие, например, как изменение а в е под ударением между мягкими согласными, форма творительного падежа множественного числа на ‑м, полное оканье в тех говорах, где оно есть вообще), но вместе с тем в них нет типичной северновеликорусской черты — цоканья. В отдельных сибирских говорах распространено смешение шипящих и свистящих звуков: шам, жу́бы — и наоборот: з’и́рной, су́ба. Д. К. Зеленин в интересной статье «О происхождении северновеликоруссов Великого Новгорода»[37] приводит запись русского говора на Камчатке, сделанную в конце прошлого века В. Н. Тюшовым, в которой ярко отразилось смешение шипящих и свистящих звуков:
«…цево наш ощуздать-то жа наси ражговоры: ражговариваем тозе, как умеем. Усь эти гошпода приеззии, вшегда ошудят только… а нет, цтобы цему-нибудь доброму науцить, тозе «гошпода» називаютча, а какая польжа от них… хоросие-то люди… так не поштупают. Ми хочь и камцадалы, а вше швой штид имеем. Да цего впроцем говорить: ништоит, однако».
Можно указать еще на то, что некоторым говорам Сибири известно так называемое «сладкоязычие», т. е. произношение звука ј на месте л и р: гојова́, кја́сна де́вица, здојо́ваться, во́јова́ть, је́бедь, сме́јть; эта черта, правда, свойственна теперь в основном лишь женской и детской части населения.
Мы рассмотрели русские говоры в их основных специфических диалектных особенностях. Нетрудно убедиться, что все те явления, о которых речь шла выше, при описании отдельных говоров, в очень малой степени затрагивают самое языковую систему и представляют собой больше частные отклонения в области образования звуков или грамматических форм. Конечно, здесь освещены не все те особенности, которые существуют в русских говорах в области фонетики, морфологии и синтаксиса, но если бы их перечислить все, то общая картина характера этих диалектных различий едва ли изменилась бы существенно.