Говорил Добрыня сын Никитинец:
— Ах ты, эй, Змея да ты проклятая!
Чёрт ли тя нёс да через Киев-град,
Ты зачем взяла князеву племянницу,
Молоду Забаву дочь Потятичну?
Ты отдай же мне-ка князеву племянницу
Без боя, без драки-кроволития.
Тогда Змея она проклятая
Говорила-то Добрыне да Никитичу:
— Не отдам я тебе князевой племянницы
Без боя, без драки-кроволития!
Заводила она бой-драку великую.
Они дрались со Змеёю тут трои сутки,
Но не мог Добрыня Змею перебить.
Хочет тут Добрыня от Змеи отстать —
Как с небес Добрыне ему глас гласит:
— Молодой Добрыня сын Никитинец!
Дрался со Змеёю ты трои сутки,
Подерись со Змеёй ещё три часа:
Ты побьёшь Змею да ю, проклятую!
Он подрался со Змеёю ещё три часа,
Он побил Змею да ю, проклятую, —
Та Змея, она кровью пошла.
Стоял у Змеи он тут трои сутки,
А не мог Добрыня крови переждать.
Хотел Добрыня от крови отстать,
Но с небес Добрыне опять глас гласит:
— Ах ты, эй, Добрыня сын Никитинец!
Стоял у крови ты тут трои сутки —
Постой у крови да ещё три часа,
Бери своё копьё да мурзамецкое
И бей копьём да во сыру землю,
Сам копью да приговаривай:
«Расступись-ка, матушка сыра земля,
На четыре расступись да ты на четверти!
Ты пожри-ка эту кровь да всю змеиную!»
Расступилась тогда матушка сыра земля,
Пожрала она кровь да всю змеиную.
Тогда Добрыня во нору пошел.
Во тыи в норы да во глубокие,
Там сидит сорок царей, сорок царевичей,
Сорок королей да королевичей,
А простой-то силы — той и сметы нет.
Тогда Добрынюшка Никитинец
Говорил-то он царям да он царевичам
И тем королям да королевичам:
— Вы идите нынь туда, откель принесены.
А ты, молода Забава дочь Потятична, —
Для тебя я эдак теперь странствовал —
Ты поедем-ка ко граду ко Киеву
А й ко ласковому князю ко Владимиру.
И повёз молоду Забаву дочь Потятичну.
Вольга и Микула
Жил Святослав девяносто лет,
Жил Святослав да переставился.
Оставалось от него чадо милое,
Молодой Вольга Святославгович.
Стал Вольга растеть-матереть,
Похотелося Вольги да много мудростей:
Щукой-рыбою ходить Вольги во синих морях,
Птицей-соколом летать Вольги под оболоки,
Волком и рыскать во чистых полях.
Уходили-то вси рыбушки во глубоки моря,
Улетали вси птички за оболоки,
Убегали вси звери за темны леса.
Стал Вольга он растеть-матереть
И сберал соби дружинушку хоробрую,
Тридцать молодцев без единого,
Сам еще Вольга во тридцятыих.
Был у него родной дядюшка,
Славный князь Владымир стольно-киевской.
Жаловал его трима городама всё крестьянамы:
Первыим городом Гурчовцом,
Другим городом Ореховцем,
Третьим городом Крестьяновцем.
Молодой Вольга Святославгович,
Он поехал к городам и за получкою
Со своёй дружинушкой хороброю.
Выехал Вольга во чисто поле,
Ен услышал во чистом поли ратоя.
А орет[39] в поли ратой, пону́киваёт,
А у ратоя-то сошка поскрипываёт,
Да по камешкам омешики прочиркива-от.
Ехал Вольга он до ратоя,
День с утра ехал до вечера,
Да не мог ратоя в поле наехати.
А орет-то в поли ратой, понукиваёт,
А у ратоя сошка поскрипываёт,
Да по камешкам омешики[40] прочиркивают.
Ехал Вольга еще другой день,
Другой день с утра до па́бедья[41],
Со своей со дружинушкой хороброю.
Ен наехал в чистом поли ратоя,
А орет в поле ратой, понукиваёт,
С края в край бороздки пометываёт,
В край он уедет — другого невидать.
То коренья-каменья вывертываёт,
Да великия он каменья вси в борозду валит.
У ратоя кобылка соловенька,
Да у ратоя сошка кленовая,
Гужики у ратоя шелковые.
Говорил Вольга таковы слова:
— Бог теби помочь, оратаюшко,
А орать, да пахать, да крестьновати,
С края в край бороздки пометывати! —
Говорил оратай таковы слова:
— Да поди-ко ты, Вольга Святославгович!
Мни-то надобно Божья помочь крестьяновать,
С края в край бороздки помётывать.
А й далече ль, Вольга, едешь, куда путь держишь
Со своею со дружинушкой хороброю? —
Говорил Вольга таковы слова:
— А еду к городам я за получкою,
К первому ко городу ко Гурьёвцу,
К другому-то городу к Ореховцу,
К третьему городу к Крестьяновцу. —
Говорил оратай таковы слова:
— Ай же Вольга Святославгович!
Да недавно был я в городи, третьяго дни,
На своей кобылке соловою,
А привез оттуль соли я два меха,
Два меха-то соли привез по сороку пуд,
А живут мужики там розбойники,
Ёны просят грошёв подорожныих.
А я был с шалыгой[42] подорожною,
А платил им гроши я подорожныи:
А кой стоя стоит, тот и сидя сидит,
А кой сидя сидит, тот и лежа лежит. —
Говорил Вольга таковы слова:
— Ай же оратай-оратаюшко!
Да поедем-ко со мною во товарищах,
Да ко тем к городам за получкою. —
Этот оратай-оратаюшко
Гужики с сошки он повыстенул
Да кобылку из сошки повывернул
А со тою он сошки со кленовенкой,
А й оставил он тут сошку кленовую,
Он садился на кобылку соловеньку;
Они сели на добрых коней, поехали
По славному раздольицу чисту полю.
Говорил оратай таковы слова:
— Ай же Вольга Святославгович!
А оставил я сошку в бороздочки,
Да не гля-ради прохожаго-проезжего,
Ради мужика-деревенщины:
Они сошку с земельки повыдернут,
Из омешиков земельку повытряхнут,
Из сошки омешики повыколнут,
Мне нечем будет молодцу крестьяновати.
А пошли ты дружинушку хоробрую,
Чтобы сошку с земельки повыдернули,
Из омешиков земельку повытряхнули,
Бросили бы сошку за ракитов куст. —
Молодой Вольга Святославгович
Посылает тут два да три добрых молодца