Спрыснули тело мёртвой водой — затянулась рана, приросла голова, как надобно быть. Спрыснули живой водой — вздохнул солдат Семён, открыл глаза, на ноги поднялся:
— Батюшки светы, уж не проспал ли я?
Сам кругом оглядывается, ищет меч-кладенец.
— Век бы тебе тут спать, коли бы мы тебя не оживили, — солнце, ветер да месяц говорят. — Война давно окончилась, войско с победой в столицу воротилось. Надобно и тебе туда поспешать, а то поздно будет.
Солдат Семён солнцу, ветру да месяцу всё про свою службу рассказал, за помощь поблагодарил и побежал серым зайцем. Потом обернулся быстроногим оленем. Бежит, торопится — не близок путь!
Сколь велика земля у нас — конца-краю ей нету! Бежал, бежал оленем, притомился — обернулся ясным соколом.
Летел над лесами дремучими, над полями широкими, над быстрыми реками, над высокими горами. Под ним сёла, города раскинулись — просторно стоят.
И вот показался стольный город. Опустился ясный сокол близ заставы, перекинулся через себя — обернулся добрым молодцем.
А в городе все дома изукрашены. Пушки палят, колокола звонят, и народ разряжен по-праздничному «Все смеются, шумят, «ура» кричат.
Спрашивает солдат Семён у горожан:
— Что за праздник в городе?
Удивляются прохожие:
— Видать, ты издалека пришёл, коли ничего не знаешь. Недавно воротились с победой наши войска. И вот весь народ прославляет своих солдат да воевод, а пуще всех славит боярина: он в одни сутки меч-кладенец из дворца на поле боя царю принёс.
Сегодня назначена свадьба: женится тот боярин на Марье-царевне и весь народ зовут во дворец на свадебный пир.
Солдат Семён выпросился у старушки на постой. По-отдохнул немного, потом умылся, принарядился, взял гусельцы и пошёл на свадьбу.
На царском дворе столы раздёрнуты. Хмельных питьёв да разных заедок наставлено полным-полно. Столы на дворе для всех гостей. А на красном крыльце за особым столом у всех на виду — царь с царицей, жених с невестой да ближние бояре сидят.
Все на пиру пьют, едят, веселятся. Одна невеста невесела. Народ переговаривается:
— Не охотой Марья-царевна за боярина идёт: слышно, силком отдают.
Примостился солдат Семён у последнего стола, выпил чарку зелена вина и стал в гусельцы потихоньку наигрывать, пословечно жалобнёшенько выговаривать:
Охти мне, да переохти мне,
Позабыла меня красна девица душа!
А давно ли она, красна девица душа,
Речью ласковой улещала, своим суженым называла,
Из окошечка меня, ясна сокола, выпускала…
Марья-царевна встрепенулась, как услышала песню. Стала по сторонам поглядывать и увидела солдата Семёна. С места поднялась, отлучилась на малое время из-за стола, воротилась и говорит:
— Царь-государь, не вели казнить, вели слово вымолвить!
Царь позволил:
— Говори, любезная дочь!
Марья-царевна поклонилась на все четыре стороны, а отцу с матерью в особицу:
— Знаешь ли ты, царь-государь, что не тот мой суженый, что возле меня сидит, а тот, что за крайним столом на дворе в гусельцы наигрывает?
Тут царь с царицей, и жених, и бояре, и все гости переполошились:
— Что такое? Что с невестой приключилось?
А Марья-царевна говорит:
— Покажи, солдат Семён, как ты мог скоро сбегать за царским мечом-кладенцом!
Вышел Семён из-за стола, ударился оземь — серым заюшком побежал. Сделал круг по двору и выскочил на красное крыльцо.
Марья-царевна узелок развязала, достала заячьей шерсти клочок:
— Погляди-ка, батюшка с матушкой, и вы все, гости, откуда у меня заячья шерсть?
Приложила клочок шерсти к тому месту, где выстригла, и все видят: как тут и было.
Перекинулся Семён через голову — обернулся добрым молодцем и опять ударился оземь — стал оленем.
Вынула царевна клочок оленьей шерсти, и все видят: та самая и есть.
Потом Семён обернулся ясным соколом. Приложила царевна соколиное перо: оно как тут и было.
Солдата Семёна с Марьей-царевной повенчали, и стал он главным воеводой в том царстве, а злодея-боярина в темницу кинули.
ИВАН-ЦАРЕВИЧ И МАРЬЯ МОРЕВНА
Жил-был царь. У царя был сын, по имени Иван-царевич, и три дочери: Марфа-царевна, Ольга-царевна да Анна-царевна.
Жил царь, пожил, а когда состарился и занедужил, призвал к себе Ивана-царевича и говорит:
— Чую, сын любезный, не жилец я больше на свете. И вот тебе мой наказ: становись на царство. Царевны, сёстры твои, все на выданье. Кто первый станет свататься, за того и отдавай.