В сказке „Ванюшка золотые кудрецы“ оригинально разработаны известные сюжеты — „Звериное молоко“ (по Указателю, № 315А) и „Победитель змея“ (по Указателю, № ЗООА). Своеобразие сказывается уже в композиции. Заменив звериное молоко сердцем змея, сказочник развертывает змееборческий сюжет. Герой побеждает змея, добывает его сердце, освобождает девушку, которая становится его женой. Изменения в центральных эпизодах привели к изменениям и в заключительных. По традиции героя выручают звери, этот мотив особенно подробно разработан в сибирских сказках. В публикуемом варианте, богатырю удается погубить Ванюшку золотые кудрецы, но его оживляют выросшие сыновья.
25. Все равно хуже не будет. Записала Р. П. Матвеева от Михаила Федоровича Литвиненко, 1897 г. рожд., с. Варфоломеевна Яковлевского р-на Приморского края, 1969 г. РО БФ СО АН СССР, инв. № 3210, п. 5, с. 33–38.
Сказка „Все равно хуже не будет“ состоит из нескольких сюжетов: „На службе в аду“ (по Указателю, № 475), „Царь-девица“ (но Указателю, № 400В), „Благодарный мертвец“ (по Указателю, № 508), „Победитель змея“ (по Указателю, № ЗООА).
Объединение столь разных сюжетов в одно повествование стало возможным благодаря единым образам. Как и в большинстве сказок М. Ф. Литвиненко, в центре рассказа солдат и его приключения; сказочник умело ведет его через все испытания.
Несмотря на такое необычное сочетание сюжетов, сказка на протяжении всего содержания выдерживает первоначально заложенную идею, один сюжет естественно продолжает другой, до конца выдержана логика повествования, сюжетные схемы нереданы полно.
По словам сказочника, сказку он давно не рассказывал, поэтому отдельные моменты забыл. Очевидно, это повлияло на стиль произведения, почти не соблюдается эпическая обрядность. Порой повествование приобретает форму веселой бытовой сказки, рассказчика явно увлекает не сказочная фантастика, а ловкость солдата, попавшего в нёобычные условия.
26. Сказка про доброго молодца. Записали Баранова, Яцкая, Черепенникова от Акулины Герасимовны Агафоновой, дер. Торбаева Первомайского р-на Томской обл., ТГУ, № 119. РО БФ СО АН СССР, инв. 3288, с. 479–486.
Текст представляет собой контаминацию двух самостоятельных сказок — Царь-девица» (по Указателю, № 400В) и «Победитель змея» (по Указателю, № 300А). Кроме того, в сказке множество вставных эпизодов, отдельных мотивов, деталей из других сюжетов, например из сюжетов «Красавица жена» (по Указателю, № 465А), «Муж ищет исчезнувшую или похищенную жену» (по Указателю, № 400А), «Три царства» (но Указателю, № ЗОЮ) и другие. Обилием вставных эпизодов можно объяснить, очевидно, незавершенность некоторых побочных сюжетных линий, отсутствие порой логической законченности в эпизоде. В сказке не всегда выдержаны в едином плане образы, например, образ героини: новый конфликт, появившийся в результате контаминации, не всегда увязывается с первоначально задуманной идеей. Все это характерно для творчества А. Г. Агафоновой, ее «Сказка про Ивана Зорина» отличается теми же чертами. Вероятно, контаминация здесь является результатом забвения основного текста.
27. Ворон. Записал И. А. Худяков в Верхоянском округе от уроженца с. Русское Устье Нижнеколымского р-на ЯАССР. Худяков, с. 263–264. Первая публикация: Худяков И. А. Верхоянский сборник. Якутские сказки, песни, загадки и пословицы, а также русские сказки и песни, записанные в Верхоянском округе И. А. Худяковым. — «Зап. ВСОРГО по этнографии», Иркутск, 1890, т. 1, вып. 3.
Сюжет типа «Победитель змея» (ио Указателю, № ЗООА); вместо змея, которого побеждает младший брат, — ворон. Вводный эпизод принадлежит сюжету «Три царства» (по Указателю, № 301 А).
В сказке сильно влияние местного охотничьего колорита, якутского быта, языка народов Севера, их фольклора. Так, замена змея вороном, очевидно, возникла под влиянием национального фольклора, где ворон занимает особое место, так как считается верховным существом, творцом мира.
Соприкосновение с национальной культурой северных народов сказалось и на стиле произведения. В то же время сказка полна типично русской эпической поэзии: «Фу, долго спал, бодро встал», «Когда ворон-от родится, на пору пригодится. На ладонку посадим, на другую приплющим мы с перстами, мокренько будет!» В стиле традиционной русской поэтики дано, например, обращение сыновей к отцу: «Тятенька мой родименькой. Тятенька мой сердечненькой. Отпусти меня в чисто поле, широко раздолье, людей посмотрю, да и сам себя покажу, сестру поищу, брата».