Но главное — в другом. Эти захоронения разделяет более тысячи километров. Второй описанный обряд бытовал в южной Прибалтике, в Польше и Германии. Там, где находилась суковско-дзедзицкая культура.
Аналогии видны не только в погребальном обряде.
Ещё в прошлом столетии исследователи обратили внимание на близость религиозных воззрений, преданий, некоторых обычаев, а также географической номенклатуры новгородских словен и славян Польского Поморья. Было высказано предположение о расселении славян Приильменья из области нижней Вислы и Одры. В 1922 г. Н. М. Петровский выявил в древних новгородских памятниках письменности бесспорно западнославянские особенности. Позднее Д. К. Зеленин указал на западнославянские элементы в говорах и этнографии русского населения Сибири — выходцев из Новгородской земли. /419/
Распространение и дифференциация славянских курганных могильников в междуречье Эльбы и Днепра (VII/VIII — вторая половина X в.). 1 — курганные могильники с трупосожжением на поверхности насыпи; 2 —курганные могильники с трупосожжением в насыпи или на уровне древнего горизонта; 3 — местонахождение трупосожжения не известно; 4 — ареал славянских курганных погребений (Цит. по: 493)
Есть и более современные свидетельства того же:
В середине 1980-х гг. А. А. Зализняк, основываясь на данных берестяных грамот, запечатлевших разговорный язык новгородцев XI–XV вв., заключил, что древненовгородский диалект отличен от юго-западнорусских диалектов, но близок к западнославянскому, особенно севернолехитскому. Академик В. Л. Янин особо подчеркнул, что «поиски аналогов особенностям древнего новгородского диалекта привели к пониманию того, что импульс передвижения основной массы славян на земли русского Северо-Запада исходил с южного побережья Балтики, откуда славяне были потеснены немецкой экспансией». Эти наблюдения, обращает внимание учёный, «совпали с выводами, полученными разными исследователями на материале курганных древностей, антропологии, истории древнерусских денежно-весовых систем и т. д.». /479/
О «западности» словен говорят черты сходства в домостроительстве Новгородского и Польско-Поморского регионов, а также в оборонном строительстве:
Детали городен новгородского вала XI в. и новгородского детинца имеют параллели среди военно-защитных сооружений полабских крестьян.
Кроме того, —
В северорусских народных вышивках отмечаются мотивы, тесно связанные с культом, существовавшим у балтийских славян. Пережитки церемонии со священными конями, характерные для балтийских славян, сохранились в гаданиях ярославских и костромских крестьян.
Ножи, находимые в могильниках северо-западной Руси, по своим формам подобны ножам балтийских славян. Полностью подобны изделиям поморских городов большие гребни, орнаментированные кружками с точкой в центре и глубоко врезанными, так называемыми «плоскодонными» линиями, в большом числе встречаемые при раскопках городищ и могильников в северных и западных районах Восточной Европы. /89/
И головы у словен — западные:
Узколицые суббрахикефалы Новгородчины обнаруживают ближайшие аналогии среди черепов балтийских славян, например — черепа ободритов, имеющие незначительную разницу в элементах… Это объяснимо тем, что и те и другие восходят к одним мезолитическим предкам. /247/
Такие же, что под Новгородом, краниологические серии археологи находят в могильниках Нижней Вислы и Одера. То есть по локализации судя, это Osterabtrezi «Баварского географа», ободриты восточные.
Ободриты, конечно, — не от «бодрости». От Одера — об-Одериты. Поодерцы. Насколько известно, пришли они на берег моря все из того же «угла» пражской культуры, откуда выплеснулся на Византию славянский поток. То есть из западной её части. И потому открытым остаётся вопрос — то ли выделились будущие словене новгородские непосредственно из праго-корчакцев и разошлись с будущими ободритами по азимутам. Оттого и имя своё — словене — вынесли. То ли, наоборот: вместе с ободритами добрались сначала до серых вод Балтики и уж затем отчего-то выбрали северный путь.
А может, это как раз ободриты от словен вышли, отделились. И не на север — на запад пошли.
Впрочем, не так давно появилось очень интересное генетическое свидетельство:
Между тем, анализ изменчивости мтДНК в популяциях северной части Европы показал, что некоторые русские популяции Северо-Западного региона России (Псков и Великий Новгород) и поляки Северо-Восточной Польши (Су валки) достоверно отличаются от соседних популяций славянского (русские и поляки), балтского (литовцы) и угро-финского (эстонцы, карелы, финны) происхождения. Полученные генетические данные позволяют рассматривать псковско-новгородское русское население в качестве отдельной славянской группировки в составе современных восточных славян. /432/.
То есть мы видим намёк на то, что словене — выходцы из некоего народа, который обитал в районе польских Сувалок, но в то же время от поляков отличался. Как отличался, придя на север, от тамошних славян.
Как бы то ни было, словене шли к своей новгородской ипостаси довольно извилистым путём. После Южной Балтики застаём мы их в Смоленской области.
Ромбощитковые височные кольца новгородских словен сформировались не в районе озера Ильмень, как, кажется, можно ожидать, а в Смоленской области. /533/
Где-то в это же время —
— в рамках конца VII–VIII вв. над обитателями этого края нависла серьёзная опасность. Повсюду стали сооружаться многочисленные городища-убежища… В конце I тысячелетия н. э. все эти городища-убежища погибли от пожара… Гибель городищ-убежищ… следует поставить в прямую связь с появлением в области Смоленского Поднепровья многочисленного нового, вероятно, кривичского населения… /515/
И я бы связал эти две информации. Но не вокруг кривичей, которые, вообще говоря, прошли на север раньше (точнее, прошли на север раньше те, кто лёг одним из камней в этнический фундамент кривичей). А вот в рассматриваемую нами эпоху здесь появились словене. И вот под удар их попали поздние венеды тушемлинской культуры. И значит, это их пленённые победителями женщины принесли в культуру сопок ромбощитковые височные кольца. И кем бы ни вышли из Поодерья словене, к своему окончательному пункту дислокации они пришли, получив серьёзное венедское культурное воздействие. Ибо женщина только физически слабее мужчины. А впрочем — не успеет он и оглянуться, как живёт уже по её правилам…
Вот только всё равно не удалось словенам закрепиться в этих местах. Венеды, как мы увидим далее, сдвинулись на восток и юго-восток, в сторону Брянска, Москвы и Рязани. Но к смоленским землям очень внимательно приглядывались кривичи, желающие приступить к их освоению.
Каковы были доподлинные взаимоотношения в этом треугольнике, нам уже, вероятно, никогда точно не узнать, но в конце концов, картину мы застаём следующую. «Тушемлинцы», несколько меняясь, откатываются к Оке. На Смоленщине закрепляются кривичи, получившие ряд местных импульсов и соответственно модифицировавшие свою культуру так, что в археологии становятся «смоленско-полоцкими кривичами». А словене двинулись из этих палестин на север, где им достался хоть и обширный, но худородный кусок земли между Ильменем и Ладогой.