Так через Ладогу стартовали первые этапы развития самого главного бизнес-проекта всей будущей русской территории. А именно: транзитной торговли между балтийским Севером и сказочным мусульманским Востоком.
Об этом говорят монетные клады, оставленные ими в местах своего пребывания.
Это клады прежде всего куфических, то есть арабских монет. Воспользовавшись замечательной подборкой, приведённой блоггером lokaloki, но сэкономив тут место на статистических подсчётах, мы увидим следующее.
Весьма выделяются три, а при известной гибкости взгляда — и четыре основных района концентрации кладов. Это остров Готланд, это Восточная Пруссия, это территория вокруг Сарского-Тимерёва и северное побережье бывшей ГДР. Там клады менее концентрировано лежат, но зато их там довольно много.
О чём это говорит?
Сарское-Тимерёво — явно начало «серебряного пути». Место, до коего первоначально довозили восточное серебро и где с ним велись первые операции после транспортировки с Востока.
Очевидно и место окончания этого пути — Готланд. То есть вот он — бенефициарий. Именно туда везли серебро. В больших количествах. Как свидетельствуют археологические материалы, —
— именно через Русь в Скандинавию поступало более половины бывших там в обращении материальных ценностей. /177/
Понятны также бывшая ГДР и Польша: ободриты и поморяне были сильно вовлечены в циркумбалтийские торговые отношения, а при той враждебности всех против всех, что зафиксировали для здешних земель источники, неудивительно количество невостребованных вложений в матушку сыру-землю.
Ясен и феномен Восточной Пруссии. Это 90 % мировых запасов янтаря. И не просто очевидно, а более чем очевидно, что за него некие обладатели арабского серебра арабским серебром и расплачивались. А дальше как раз понятно:
И много войн бывает у них…
В смысле — у пруссов. А где войны — там и стремление спрятать свои деньги. Особенно, когда вы, пруссы, сами —
— люди весьма доброжелательные. Они, в отличие от предыдущих, протягивают руку помощи тем, кто подвергся опасности на море или испытал нападение пиратов. Тамошние жители очень низко ценят золото и серебро, а чужеземных шкурок, запах которых донёс губительный яд гордыни в наши земли, у них в избытке… — /28/
— а на вас, пруссов, —
— названные русы нападают… на кораблях с запада.
Отметим: русы. На кораблях. С запада. Значит, со Скандинавии. Из Швеции и Дании. Излюбленные многими западные славяне на эту роль не годятся — они могли до пруссов пешком дойти.
2.7.1. Пути серебра
А теперь взглянем на пути, но которым восточное серебро попадало к пруссам, готландцам, свеям и балтийским славянам. Их мы также можем проследить по кладам.
Анализировать все мы, за недостатком места, не будем, а возьмём лишь те, которые оказались на нашей территории.
Итак:
Большой клад восточных монет найден в 1967 г. у дер. Кислой Смоленского района, в котором было более 600 монет, чеканенных в VI — начале IX в. н. э.
. . .
В д. Кислая нашли удивительный клад арабского серебра, дирхемов первой трети IX в. и вместе с ними — единственный до сих пор в Восточной Европе «полу-брактеат Хайтабу» того же времени (до 825 г.), с изображением скандинавского корабля. /549/
Скандинавского корабля.
Поселение IX–X вв., где найден клад, лежало на реке Жересне, притоке Каспли. Которая, в свою очередь, входила в систему волоков как из Западной Двины в Днепр, так и в Днепр с севера, из Ильменьского бассейна. Иными словами, — то самое типичное поселение перевозчиков, кто специализировался на обслуживании волоков. Возле уже известного нам Гнездова.
Вот что пишет, например, в своей интересной работе «Смоленское Поднепровье и путь из «варяг в греки» в IX–X вв.» историк В. С. Нефёдов:
Современные представления о важнейших средневековых путях сообщения Восточной Европы предполагают возможность их стабильного долговременного функционирования только на основе сложной многоуровневой инфраструктуры, которая включала различные типы поселений, расположенных не реже, чем на расстоянии одного дневного перехода (ок. 40–50 км) друг от друга. Это в полной мере относится и к «смоленскому» участку пути «из варяг в греки».
Обратим внимание на принципиально важное замечание исследователя:
Картина заселения Смоленского Поднепровья и Подвинья демонстрирует практически полное отсутствие населения в последней четверти I тыс. н. э. в Велижско-Суражском Подвинье, в верхнем и среднем течении Каспли, в бассейне Березины, на Днепре от устья р. Катынка до окрестностей г. Орша включительно, а также в Смоленском Подесенье. На этих территориях не было благоприятных условий для пашенного земледелия, которое составляло основу хозяйства населения Смоленщины в VIII–X вв.
Вот так! Жить в этих местах неудобно и неэкономично. Но когда появляются проезжие ухари, позвякивая серебром, — за ними сразу же устремляется всё, что страстно желает разделить с путешественниками тяжесть их кошельков. Й вокруг обеспеченной серебром потребности очень быстро возникает инфраструктура по сё обслуживанию.
На обслугу вставало, естественно, местное население:
Почти все комплексы, соотносимые с горизонтами Е, Дн и Д (в целом), принадлежат культуре смоленско-полоцких длинных курганов или связаны с нею. Это свидетельствует о важной роли, которую автохтонное население Смоленского Поднепровья и Подвинья сыграло в формировании пути «из варяг в греки». /303/
Так что если кто-то будет у вас ещё спрашивать, как возникла Древняя Русь, отвечайте просто: её не создавали ни местные автохтоны, ни скандинавские пришельцы. Её создали потребности транзита и ответное предложение по обслуживанию этих потребностей.
Это — экономический базис первоначальной Руси. Всё остальное — надстройка.
При этом, однако, —
— большинство городищ X в. (известны только в Днепро-Двинском междуречье) расположено не на самих маршрутах пути «из варяг в греки», а немного в стороне от них. Вероятно, они «запирают» различные ответвления от главных, обеспеченных инфраструктурой путей.
Возможно, и так. А скорее всего, о безопасности собственной заботились. Путешественники-то разными бывают. У некоторых на пути лучше пс оказываться…
Впечатляет и хронологическое совпадение появления посёлков с находками кладов и прочих следов транзитного движения:
…первые признаки участия населения Смоленщины в международной торговле относятся к первой половине — середине IX в. Формирование инфраструктуры военно-торговых путей к северу от Днепра происходит в последней четверти IX — первой половине X в., а её расцвет — в середине X — начале XI в. /300/
Далее. Следующий клад — в те же годы — выпадает в другом ключевом пункте восточного транзита: