— А нам печь в избе и не нужна. Ты знай тесто делай, а печь я буду.
Растворила старуха тесто. Сел старик посреди избы.
— Лей, — говорит, — мне на лысину.
— Да ты что, старик, не болен ли?
— Знай лей! — говорит.
Налила старуха ему на лысину. Что тут было, что тут делалось!..
Три дня старика в бане отмывали, насилу отмыли.
Ну, год прошел. Стал старик к младшей дочке собираться:
— Пойду-ка я, старуха, младшую дочь проведаю. Хорошо ли ей у Ветра век вековать.
— Иди, иди, батюшка!
Пошел старик. Идет-бредет, останавливается, реку широкую обходит. Прямо через реку близок путь, а кругом далеко идти.
Ну, дошел. Дочка и зять обрадовались. Погостил у них старик, попраздновал и домой отправился. А дочка да зять провожать пошли. Вот дошли до реки.
Старик и говорит:
— Я в обход пойду.
А зять ему:
— Зачем в обход? Через речку плыви: здесь ближе будет.
— Да как же плыть? Лодки нету.
— Не горюй, батюшка! Бросай, жена, на воду платок!
Бросила старикова дочка на воду платок. Ветер его надул пузырем. Сел старик, и Ветер его мигом на другую сторону переправил.
— Вот спасибо, зятек Ветерок!
Только старик до дому добрел, не поел, не попил, не присел, говорит:
— Идем, старуха, на море, покатаемся.
Пошли к морю, а лодка течет.
— Вот, — старуха говорит, — и покатались.
— Не горюй, жена. Бросай на море платок!
— Да ты что, в уме? Платок дорогой, шерстью шитый.
— Бросай, говорю, не пропадет!
Бросила старуха платок.
— Прыгай! — говорит старик.
Прыгнула старуха, а старик давай дуть. Дул, дул, — а старуха уже в воде по колени. Дул, дул старик, — а старуху уже соседи из воды чуть живую вытащили.
С той поры бросил старик по зятьям ходить. Лежит дед на печи, тачает сапоги, ест пироги да сказки сказывает.
Блинная туча
или в старые годы муж с женой. Муж-то был работящий да степенный, а жена — лентяйка да болтунья. Этаких-то лентяек да говорух на всем белом свете не много сыщешь! Бывало, что услышит, узнает — сейчас же по всей деревне разболтает. Да еще к каждому чужому слову по десятку своих прибавит.
Вот однажды пошел муж в лес по дрова. Облюбовал сухую березу и хотел было рубить. Только он топором размахнулся — раз! — и провалился по колено в какую-то яму.
Что такое?..
Выбрался мужик, заглянул в яму. Видит — там большой котелок чугунный.
«Ого! — думает. — Никак, клад в руки дался!»
Засунул руки в яму и вытащил котелок. Открыл крышку, глянул, да так и ахнул, котелок-то золотыми монетами полон!
«Вот счастье привалило! — думает мужик. — Теперь живи — не тужи, на весь век хватит! Одно неладно: жена узнает — сейчас же все разгласит. А там, гляди, и до беды недалеко — и клад отнимут и самого в тюрьму упрячут».
Что делать? Как быть?
Подумал, подумал мужик, вынул из котелка два золотых, а котелок опять зарыл.
Пришел он домой и говорит жене:
— Ну, жена, большое счастье нам привалило!
— А что такое?
— Сказал бы я тебе, да боюсь: сейчас же всем разболтаешь!
— Да лопни мои глаза, да отсохни у меня руки-ноги, если хоть слово кому скажу!
— Ну коли так, слушай: я клад нашел!
— Ой, что ты?!
— Право, нашел! Вот они, золотые, посмотри! Только молчи, не то барин у нас этот клад отнимет!
— Ой, да я разве скажу кому? Да не понимаю я разве? Пойдем за кладом, а то еще кто наткнется на него — ни с чем и останемся.
— Нет, говорит мужик, — не пойду на ночь глядя, до утра обожду. А утром, чуть свет, и поедем за кладом.
Спорила, спорила жена, только переспорить в этот раз не могла. Подоила она корову и пошла на сеновал спать — дело-то летом было.
А муж развел тесто, затопил печку и давай блины печь. Целый короб напек. А короб во двор вынес, соломой накрыл.
После того — ни свет ни заря — отправился на базар, целый куль судаков купил да зайца живого.
Подошел он к реке и сунул зайца в сеть, а сеть в воду опустил да так приладил, чтобы заяц-то не захлебнулся.
По пути зашел мужик на овсяное поле и разбросал судаков головами всех в одну сторону — будто сами сюда из реки зашли.
Как уладил он все это, пришел домой, стал жену будить:
— Вставай, жена! Пора в лес за кладом ехать.
Ее и уговаривать не надо: платок на голову — и готова.
Запряг мужик лошадь, а в телегу поставил короб с блинами.
— Зачем это ты короб-то взял? — спрашивает жена.