Гуляют дружинники по чистому полю, ведут богатырские игры, стрелы мечут, на конях скачут, силой богатырской меряются…
Вдруг услышал Вольга, что турецкий царь Салтан Бекетович на Русь войной собирается.
Разгорелось его молодецкое сердце, созвал он дружинников и говорит:
— Полно вам бока пролеживать, полно силу нагуливать, пришла пора послужить родной земле, защитить Русь от Салтана Бекетовича. Кто из вас в турецкий стан проберется, салтановы помыслы узнает?
Молчат молодцы, друг за друга прячутся: старший за среднего, средний за младшего, а младший и рот закрыл.
Рассердился Вольга:
— Видно, надо мне самому идти!
Обернулся он туром-золотые рога. Первый раз скакнул — версту проскочил, второй раз скакнул — только его и видели.
Доскакал Вольга до турецкого царства, обернулся серым воробушком, сел на окно к царю Салтану и слушает. А Салтан по горнице похаживает, узорчатой плеткой пощелкивает и говорит своей жене Азвяковне:
— Я задумал идти войной на Русь. Завоюю девять городов, сам сяду князем в Киеве, девять городов раздам девяти сыновьям, тебе подарю соболий шушун.
А царица Азвяковна невесело говорит:
— Ах, царь Салтан, нынче мне плохой сон виделся: будто бился в поле черный ворон с белым соколом. Белый сокол черного ворона закогтил, перья на ветер выпустил. Белый сокол — это русский богатырь Вольга Всеславьевич, черный ворон — ты, Салтан Бекетович, не ходи ты на Русь. Не взять тебе девяти городов, не княжить в Киеве.
Рассердился царь Салтан, ударил царицу плеткою:
— Не боюсь я русских богатырей, буду я княжить в Киеве.
Тут Вольга слетел вниз воробушком, обернулся горностаюшкой. У него тело узкое, зубы острые. Побежал горностай по царскому двору, пробрался в глубокие подвалы царские. Там у луков тугих тетиву пооткусывал, у стрел древки перегрыз, сабли повыщербил, палицы дугой согнул.
Вылез горностай из подвала, обернулся серым волком, побежал на царские конюшни — всех турецких коней загрыз-задушил.
Выбрался Вольга из царского двора, обернулся ясным соколом, полетел в чистое поле к своей дружине, разбудил богатырей.
— Эй, дружина моя храбрая, не время теперь спать, пора вставать! Собирайся в поход к Золотой Орде, к Салтану Бекетовичу.
Подошли они к Золотой Орде, а кругом Орды — стена каменная, высокая. Ворота в стене железные, крюки-засовы медные, у ворот караулы бессонные — не перелететь, не перейти, ворот не выломать.
Запечалились богатыри, задумались:
«Как одолеть стену высокую, ворота железные?»
Молодой Вольга догадался, обернулся малой мошкой, всех молодцов обернул мурашками, и пролезли мурашки под воротами. А на той стороне стали воинами.
Ударили они на салтанову силу, словно гром с небес. А у турецкого войска сабли затуплены, мечи повыщерблены. Тут турецкое войско на убег пошло.
Прошли русские богатыри по Золотой Орде, всю салтанову силу кончили. Сам Салтан Бекетович в свой дворец убежал, железные двери закрыл, медные засовы задвинул.
Как ударил в дверь ногой Вольга, все запоры-болты вылетели, железные двери лопнули.
Зашел в горницу Вольга, ухватил Салтана за руки:
— Не быть тебе, Салтан, на Руси, не жечь, не палить русские города, не сидеть князем в Киеве!
Ударил его Вольга о каменный пол и расшиб Салтана до смерти.
— Не хвались, Орда, своей силой, не иди войной на Русь-матушку.
Про Добрыню Никитича и Змея Горыныча
ила-была под Киевом вдова Мамелфа Тимофеевна. Был у нее любимый сын — богатырь Добрынюшка. По всему Киеву о Добрыне слава шла: он и статен, и высок, и грамоте обучен, и в бою смел, и на пиру весел. Он и песню сложит, и на гуслях сыграет, и умное слово скажет. Да и нрав Добрыни спокойный, ласковый, никогда он грубого слова не скажет, никого зря не обидит. Недаром прозвали его «тихий Добрынюшка».
Вот раз в жаркий день захотелось Добрыне в речке искупаться. Пошел он к матери Мамелфе Тимофеевне:
— Отпусти меня, матушка, съездить к Пучай-реке, в студеной воде искупаться — истомила меня жара летняя.
Разохалась Мамелфа Тимофеевна, стала Добрыню уговаривать:
— Милый сын мой Добрынюшка, ты не езди к Пучай-реке. Пучай-река свирепая, сердитая. Из первой струйки огонь сечет, из второй струйки искры сыплются, из третьей — дым столбом валит.
— Хорошо, матушка, отпусти хоть по берегу поездить, свежим воздухом подышать.