— Дедо, ты ничего не слышал?
А старик и говорит:
— Слышал, вроде как наша Мурёнка фыркнула, ровно ей что не по нраву пришлось.
Дарёнка тут и созналась в своих думах. Кокованя ее укорил:
— Зря ты, девушка, подумала! Не нами сказано: лениться да унывать не будешь — завсегда хлеба добудешь.
Только он это промолвил, Дарёнка слышит — в сундучке, где камешки лежали, что-то зашуршало. Поглядела, а он полнехонек. Да еще новенькие камешки появились, каких раньше не было. Показала Коковане, он и объяснил:
— Такую штуку гранильщики зовут «кошачий глазок». Ничего, камешек подходящий, в цене.
А по тем покосным ложкам, где козел скакал, люди камешки находить стали. Зелененькие больше. Хризолитами называются. Видали?
Кузьма Скоробогатый
ил-поживал Кузенька один-одинешенек в темном лесу. Был у него худой домишко, да один петушок, да пять курочек. Повадилась к Кузеньке Лисичка-сестричка ходить. Пошел он раз на охоту; только от дому отошел, а лисичка тут как тут. Прибежала, заколола одну курочку, изжарила и съела.
Воротился Кузенька. Хвать — нет курочки!
«Ну, — думает, — верно, коршун утащил».
На другой день опять пошел на охоту. Попадается ему навстречу Лисичка-сестричка и спрашивает:
— Далеко ли, Кузенька, идешь?
— На охоту, Лисичка-сестричка.
— Ну, прощай!
Побежала Лисичка-сестричка к нему в домишко, заколола курочку, изжарила и съела.
Пришел домой Кузенька, хватился — нет курочки.
Вот он и догадался.
«Это Лисичка-сестричка моих курочек таскает».
На третий день Кузенька заколотил двери-окна крепко-накрепко, и сам будто на охоту собрался.
Откуда ни возьмись — Лисичка-сестричка и спрашивает:
— Далеко ли идешь, Кузенька?
— На охоту, Лисичка-сестричка.
— Ну, прощай!
Побежала Лисичка к дому, а Кузенька за ней. Прибежала Лисичка, обошла кругам домишко, видит — окна-двери заколочены; как попасть в избу?
Взяла да и спустилась в трубу.
Тут Кузенька и поймал Лисичку.
— Вот, — говорит, — какой вор ко мне жалует! Постой-ка, сударушка, я теперь тебя живой из рук не выпущу.
Взмолилась Лисичка-сестричка:
— Не убивай меня, Кузенька! Я тебя счастливым сделаю. Только изжарь для меня курочку с масличком да пожирней.
Поверил ей Кузенька, зажарил ей курочку. Лисичка-сестричка курочку съела, маслицем живот себе смазала. Побежала на царские заповедные луга, стала на тех заповедных лугах кататься, громким голосом вопить:
— У-у-у! У царя была в гостях, на дубовых сидела скамьях, чего хотела — пила и ела, завтра опять пойду.
Бежит мимо Волк — серый бок и говорит:
— Эх ты, хитрая Лиса! Где так жирно наелась?
— Ах, любезный Волчок-куманек, была я у царя на пиру, чего хотела — пила и ела, завтра опять пойду.
Вот Волк — серый бок и просит:
—Лисонька-кумушка, не сведешь ли меня к царю на обед?
— Сведу, — Лисонька говорит. — Только собери сорок сороков серых волков, — поведу вас всех на пир к царю.
На другой день Волк согнал сорок сороков серых волков. Лисичка-сестричка повела их к царю.
Волки во двор, а Лисичка-сестричка побежала в белокаменные палаты, поклонилась царю в ноги.
— Здравствуй, царь! Кузьма Скоробогатый послал тебе гостинцу: сорок сороков серых волков. Вели их в клети загнать, на замки запереть.
Велел царь волков запереть, а сам думает:
«Верно, Кузьма Скоробогатый — богатый человек, что такой гостинец прислал».
На другой день Лисичка съела у Кузеньки еще одну курочку, побежала в заповедные луга, стала по траве кататься. Ковылял мимо Медведь-толстопят. Увидел Лисоньку и говорит:
— Эко ты, хвостатая, как сытно наелась!
А лисица ему:
— У-у-! Была у царя в гостях, сидела на дубовых скамьях, чего хотела — пила и ела, завтра опять пойду.
Взмолился ей Мишка-толстопят:
— Лисонька-голубушка, не сведешь ли меня на царский обед?
— Сведу, — говорит, — только собери сорок сороков черных медведей; для одного тебя царь беспокоиться не захочет.
Ну, на другой день Медведь-толстопятый собрал сорок сороков черных медведей. Лиса повела их к царю.
Медведи во двор. Лиса в палаты.
— Здравствуй, царь! Прислал тебе Кузьма Скоробогатый сорок сороков черных медведей. Вели их запереть в стены крепкие.
Царь тому и рад. Приказал их загнать и запереть крепко-накрепко, а сам думает:
«Вот беда! Каков богач этот Кузьма-сосед!»