– Принесите-ка мне, братцы, другой ранец, чтоб от этого не отличить.
Принесли они точь-в-точь такой же, привязали к концу верёвки.
– Эй, там, наверху! – кричит солдат. – Тащите, да не уроните – вещь драгоценная!
Вытянули ранец наверх. Схватили его бояре – крутят, вертят, трут, стучат, подбрасывают – всё без толку.
– Ладно, – говорят, – нам секрет не дался, зато и солдат теперь без ранца – стало быть, нет нам больше от него помехи!
И чуть ли не вприпрыжку к палатам своим побежали.
Настала третья ночь. Солдата, как и прежде, братцы из ранца по его велению на пост принесли, а казнокрады своим чередом за добычей отправились.
Вот вложили они ключ в первый замок, а солдат только было собрался снова их шугануть, да замешкался.
«Опять, – думает, – какая-нибудь глупость выйдет. Надо, чтоб царь сам воров на месте застал, а то он на меня обиду держит и слову моему не поверит».
И вызывает из ранца братьев-молодцев.
– Хоть время и позднее, а делать нечего – несите сюда царя Петра Алексеевича, да поскорее!
Моргнуть не успел, а перед ним уже сам государь в ночной сорочке стоит, зевает, глаза трёт, ничего понять не может.
– Где это я?
– У самой казны, ваше величество! – докладывает солдат.
– А-а, так ты и впрямь мои приказы нарушаешь, из-под замков убегаешь?
– Так точно, убегаю, а что делать остаётся? Иначе всё золото государское растащили бы. Гляньте, кто там с замками возится!
Глянул Пётр – а бояре как раз последний замок отпирают, перед поживой руки потирают.
Понял всё царь да как рявкнет:
– Здоро́во, слуги мои верные!
Услыхали бояре царский голос, да и замертво наземь повалились.
– Что ж, их счастье, – усмехается Пётр, – а иначе я бы их тебе в холопья отдал.
– Мне холопьев иметь не положено, – отвечает солдат, – потому как я сам крепостной.
– А я тебе дворянство пожалую и вдобавок отдам вотчины этих трёх злодеев.
– Благодарствую, ваше величество, да только на что мне такое обременение? Семьи у меня нет, а самому мне на службе привычнее. Так уж пусть земли боярские казне послужат, которую их хозяева по ночам обирали!
– Ишь ты! – удивился Пётр Алексеевич. – Простой солдат, а мыслит по-государственному! Что ж, оставайся в строю воинском. На обиды мои не серчай – не я один обманывался. Да и на меня самого клеветы бесчисленно было, а сколько ещё будет! И не побрезгуй, прими хотя бы кафтан с царского плеча – будешь по праздникам надевать!
– Премного благодарен, государь, а ты прими от меня ранец чудодейственный, да только с условием – пускай он тебе только в баталиях помогает. В мирное-то время иной раз вражьему доносу веришь, а друга в темницу суёшь, зато на войне никогда не спутаешь – где враг, где свои.
На том и порешили.
Ранец тот чудодейственный Петру Первому, видно, и впрямь сгодился, а что до кафтана царского, то солдату он длинноват оказался.
Но ведь по праздникам народ во что только не наряжается!
