На должность председателя Бюро был назначен генерал В.В. Рычков, а 1-го секретаря — полковник Генерального штаба Я.Я. Смирнов{69}. Заместителем Рычкова был генерал-лейтенант А.П. Бакшеев{70}. Затем Рынков по предложению кого-то из участников совещания возбудил от имени русских эмигрантов перед властями Маньчжоу-Ди-Го ходатайство о разрешении организовать БРЭМ с целью представительства эмиграции и защиты се интересов. При содействии майора Акикуса вскоре разрешение на открытие Бюро было дано указом министра внутренних дел Маньчжоу-Ди-Го, и одновременно был утвержден приложенный к ходатайству, составленный участниками совещания проект устава БРЭМ{71}.
Официальное открытие БРЭМ состоялось 28 декабря 1934 г.{72} На открытии Бюро Сюн Акикуса сказал: «В эту организацию должны войти все члены существующих общественных, политических, религиозных и других организаций и все частные лица, вне зависимости от политических убеждений. Я призываю вас провести это дело без шума и без каких-либо оппозиционных выступлений. Организации остаются теми же, какими они были, и в них остается прежнее руководство. Бюро лее эмигрантов будет надпартийной организацией…»{73}
На первых норах в 1935—1938 гг. Бюро но делам российских эмигрантов была придана видимость независимой организации, официальный советник-японец появился при БРЭМ лишь в 1938 г. Однако с первых дней существования БРЭМ активно использовался Японской военной миссией в Харбине для антисоветских ающи и разведывательной деятельности против СССР{74}.
Перед БРЭМ были поставлены следующие задачи: взаимоотношения с властями как Маньчжоу-Ди-Го, так и Японской империи; оказывать содействие органам Маньчжоу-Ди-Го; объединение различных общественных, профессиональных и других организаций русской эмиграции в Маньчжурии; регистрация и учет российских эмигрантов{75}.
В положении, которое выдавалось эмигрантам, состоящим на учете в БРЭМ, говорилось: «Как политические эмигранты, поставившие своей целью беспощадную борьбу с коммунистическим интернационалом, состоящие на учете обязаны всеми средствами содействовать властям Маньчжоу-Ди-Го в борьбе с этим мировым злом. Состоящие на учете были обязаны подчиняться распоряжениям Бюро, отдаваемым им лично или через представителей Бюро, назначаемых во все учреждения и районы, в коих служат и проживают российские эмигранты, состоящие на учете»{76}.
БРЭМ вело активную издательскую деятельность. Как пишет исследовательница Т.В. Кузнецова, БРЭМ за короткое время были выпущены книги самого разнообразного содержания, однако среди них преобладали издания антикоммунистической направленности: капитальный труд генерала от кавалерии В.А. Кислицына «Пантеон воинской доблести и чести»; работы профессора И.И. Никифорова «Социальная опасность», полковника В.А. Сергеева «Очерки белого движения», архиепископа Нестора «Православная церковь в СССР», К.В. Родзаевского «Пути экспансии Коминтерна» и «Коминтерн и Россия», Н.Н. Князева «Легендарный барон». Кроме того, издательской частью БРЭМ выпущено немало книг юридического и справочного характера, как-то: «Сборник законов и распоряжений Маньчжу-Ди-Го» (8 томов) Огуси; труд профессора Г.К. Гипса «Новое гражданское право Маньчжу-Ди-Го» и многое другое{77}.
Кроме Харбина отделы БРЭМ были открыты в городах Маньчжурия, Хайлар, Бухэду, Цицикар, Трехречье, Чжай-ланьтун, Синьцзин, Дайрен, а также на станции Пограничная{78}. Для устройства на работу, открытия какого-либо предприятия, передвижения по стране (например: переехать из одного города в другой) необходимо было получить специальный документ от БРЭМ — так называемую санкцию{79}. Вследствие всех этих мер фактически все российские эмигранты находились под полным контролем БРЭМ.
В августе 1935 г. скончался 68-летний генерал Рычков{80}, и с 22 августа 1935 г. на пост начальника БРЭМ был назначен генерал-майор Алексей Проклович Бактеев. К концу 1935 г. в БРЭМ состояло 23 500 человек (12 273 мужчин и 11 227 женщин){81}.
К 1937 г. БРЭМ объединяло 142 организации русской эмиграции в Маньчжурии{82}, за которыми был установлен контроль со стороны японо-маньчжурских властей.
Показательно то, что советником в БРЭМ стал японец Като, который был одновременно и главой так называемого Особого отдела но работе с русскими сотрудниками организации Кио-Ва-Кай{83}.