С. С. Четверикову организовать в ИЭБ генетическую лабораторию. Отсюда и ведет свое начало знаменитая московская школа генетики, в которую вошли впоследствии знаменитые ученые Б. Л. Астауров, Е. И. Балкашина, С. М. Гершензон, Н. П. Дубинин, Д. Д. Ромашов, А. С. Серебровский, Н. В. Тимофеев-Ресовский. В Петербурге возникла своя школа генетики, кото-
рую возглавили Ю. А. Филипченко (1882—1930) и Н. И. Вавилов (1887-1943).
В 1921 году Н. И. Вавилов возглавил Всесоюзный институт растениеводства (ВИР) и за 10—15 лет вместе с сотрудниками собрал мировую коллекцию культурных растений, бесценный материал для селекции — выведения новых пород растений. (Во время блокады Ленинграда в 1941—1942 годах сотрудники умирали от голода, но не тронули и сумели сохранить эту бесценную коллекцию.)
В 1926 году С. С. Четвериков опубликовал программную статью о связи теории эволюции и генетики. Эта статья положила начало новой области — генетике популяций (в биологии популяция — это совокупность особей одного вида), а А. С. Се-ребровский ввел понятие «генофонд» — для сопоставления генных различий между популяциями. Менделевская генетика стала продолжением эволюционной теории Дарвина.
Н. К. Кольцов в 1927 году выдвинул концепцию, что хромосомы представляют собой гигантские молекулы, способные к самовоспроизведению. Работы Н. К. Кольцова и его ученика Н. В. Тимофеева-Ресовского легли в основу молекулярной биологии — важнейшей науки XX и XXI веков.
Наибольшее признание в мире получили работы Н. И. Вавилова и его сотрудников по ВИРу. Открытый Н. И. Вавиловым закон гомологических рядов позволял предсказывать у данного вида еще не открытые, но возможные признаки (аналогия с системой Менделеева). Недаром на одном из съездов биологов один из ученых после доклада Н. И. Вавилова воскликнул: «Наконец биологи получили своего Менделеева!»
Н. И. Вавилов был одновременно генетиком, систематиком, эволюционистом, физиологом растений, выдающимся организатором науки и общественным деятелем, а также географом-путешественником.
Высказав идею о центрах происхождения культурных растений, Н. И. Вавилов организовал экспедиции на разных континентах по сбору их сородичей с целью резкого расширения генофонда и использования его в селекции. Так, до Н. И. Вавилова был известен лишь один вид культурного картофеля, разводимый в Европе. Проведенные в 1920-е годы сотрудниками Н. И. Вавилова экспедиции в горные районы Анд (Перу, Боливия, Чили) позволили найти около 230 новых видов картофеля, гены которых стало возможным использовать в селекции прежде всего на устойчивость к вредителям.
Подобные коллекции были созданы по десяткам видов культурных растений. До сих пор коллекция ВИРа содержит крупнейший в мире банк генов, без которого невозможна современная селекция культурных растений.
В конце XX века стала необычайно быстро развиваться генная инженерия — методы молекулярной биологии и генетики, связанные с целенаправленным конструированием новых, не существующих в природе сочетаний генов. Между тем еще в 1920-е годы ученик Н. И. Вавилова, Г. Д. Карпеченко, работая в ВИРе, создал метод хромосомной инженерии. Его работы входят теперь во все учебники по генетике. Впоследствии ученик
С. С. Четверикова академик Б. Л. Астауров путем хромосомной инженерии впервые получил отдаленные гибриды у животных на примере тутового шелкопряда.
Однако, несмотря на блестящие успехи советских генетиков, с 1929 года власти начали гонения на самых талантливых из них. Одной из первых жертв стал профессор С. С. Четвериков и его лаборатория. По нелепому доносу его арестовывают и без суда и следствия ссылают в Свердловск. Он уже никогда не вернется в Москву. Лаборатория распадается, ряд ее членов также подвергаются ссылке. Другие, спасаясь от репрессий, уезжают из Москвы.
В 1932 году под впечатлением успехов генетики в России должен был состояться очередной Международный генетический конгресс. Но на это власти СССР не дали разрешения. Надвигалась эпоха авантюриста и проходимца Лысенко. К началу 1940-х годов Н. И. Вавилов и его коллеги Г Левитский, Г. Карпеченко, Л. Говоров были репрессированы.
Основоположника и признанного лидера советской генетики Н. К. Кольцова глубоко интересовала генетика человека. В своем Институте экспериментальной биологии он начал исследования по изучению близнецов. В 1923 году в статье «Генетический анализ психических особенностей человека» Н. К. Кольцов наметил программу исследования на десятилетия. В 1932 году по его инициативе был создан Медико-биологический институт. Однако в 1936 году институт в одночасье был закрыт, а его директор С. Г. Левит вскоре расстрелян.
Еще в 1930-х годах начались нападки на генетику. Ее враги начали отрицать роль хромосом в наследственности, изучению которых Н. К. Кольцов посвятил многие годы. Гены — материальную основу наследственности — объявили несуществующими. Борясь с врагами генетики, Н. И. Вавилов воскликнул: «Пойдем на костер, гореть будем, но от своих убеждений не откажемся!..»
В 1940 году, в возрасте 53 лет, полный сил и энергии, Н. И. Вавилов был арестован и замучен в тюрьме. Умер он от голода в тюремной больнице в 1943 году.
Н. К. Кольцов вместе с Н. И. Вавиловым принял на себя главную тяжесть этого удара. В 1940 году Н. К. Кольцов не вынес травли и скончался от инфаркта.
В августе 1948 года состоялась печально знаменитая сессия Всесоюзной сельскохозяйственной академии (ВАСХНИЛ). На ней состоялся настоящий разгром генетики как науки. Возглавил этот разгром печально знаменитый «академик» Т. Д. Лысенко, а заранее одобрил его лично И. В. Сталин. Всех известных ученых-генетиков заставляли публично каяться в своих мнимых грехах. Отказался публично покаяться только известный генетик И. А. Рапопорт. Большинство настоящих ученых-генетиков уволили с работы, часть из них репрессировали. Генетику как науку запретили преподавать в высших учебных заведениях, а вместо нее начали преподавать так называемую мичуринскую биологию, придуманную Лысенко и его постоянным помощником Презентом. Сам Лысенко был избран президентом Всесоюзной сельскохозяйственной академии.
Настоящим ученым-генетикам была присвоена бранная кличка «менделисты-вейсманисты-морганисты», а главный экспериментальный объект генетики — безобидная плодовая мушка дрозофила, быстро дающая потомство, — была осмеяна.
Все работы по генетике человека и медицинской генетике были прерваны на четверть века. В итоге целые поколения врачей остались без столь необходимых генетических знаний. После смерти Сталина в 1953 году новый первый секретарь ЦК Хрущев также продолжал поддерживать Лысенко. В 1955 году в ЦК партии было направлено знаменитое «письмо трехсот» в защиту генетики как науки, подписанное ведущими биологами, затем к нему присоединилось письмо ряда академиков-физиков: И. Е. Тамма, А. Д. Сахарова и других. В 1956 году профессор
М. Е. Лобашев начинает читать курс классической генетики на возглавляемой им кафедре генетики в Ленинградском университете. В это же время в Институте биофизики и Институте атомной энергии создаются генетические лаборатории, а затем в 1957 году — Институт цитологии и генетики в Сибирском отделении АН СССР (Академгородок, Новосибирск).
Только после отстранения Хрущева от власти в 1964 году началось настоящее возрождение советской генетики.
В 1965 году Лысенко был снят с поста директора Института генетики, который он занимал целых 25 лет после отстранения и ареста Н. И. Вавилова. Лысенко навязывал с помощью государственных органов свои бредовые теории советским биологам. Но до своей смерти в 1976 году этот шарлатан от пауки оставался академиком и лауреатом. Да и после смерти он не был лишен неправедно полученных званий и наград.
Лысенко появился на научном горизонте в 1928 году. А уже в 1929 году он оказался восславленным.
На первых порах его поддержали несколько крупных ученых, и прежде всего Н. И. Вавилов, увидевший в нем новатора — народного самородка. Ученые приняли его в свою среду, а затем он быстро добился признания в кругах руководителей Советского Союза. Благодаря этому его карьера оказалась головокружительной.