Между тем гетман вел тайные переговоры с королем Швеции. Он верил в гений Карла XII и обещанию помочь при создании независимой казачьей Земли. Но, когда на Россию двинулись войска Швеции и Мазепа открыто перешел на сторону короля, под его знамена встали только некоторые полки. Казаки не поддержали гетмана-интригана и остались по домам. Что уж говорить об украинских и белорусских крестьянах. Русские взяли штурмом Батурин и принудили духовенство провозгласить анафему гетману и всем его сторонникам. Так тайно задуманное и слабо подготовленное дело стало политической авантюрой.
Карл XII не получил от казаков серьезной помощи. После поражения под Полтавой 27 июня 1709 г. гетман с приверженцами и раненым королем ушел в Турцию, где вскоре умер.
Личность Мазепы историки оценивают по-разному. Русские считают его подлым изменником, украинцы — своим героем и патриотом. При этом не принимают в расчет, что замыслы гетмана касались одних казаков и выражали их древние чаяния, проявившиеся ранее в Польско-казачьих войнах, в политике Богдана Хмельницкого и его сына Юрия, гетманов Выговского, Дорошенко и даже в статьях Переяславского договора, по которым русские цари получали только часть суверенных прав в Казачьем (Черкасском) крае. За те же идеалы боролись простодушные донцы атамана Булавина.
Но Мазепа хотел только освобождения земли запорожцев и не стремился изменить к лучшему участь других жителей своей страны. Значит, его нельзя считать вождем украинцев.
Что касается упреков в измене и двуличии, то и в наше время борьба за национальное освобождение изменой не считается, а рыцарская откровенность в политике мало когда применялась. Московские цари не отличались прямодушием даже в обыденной политической жизни.[15]
Участие в разгроме Булавина создало гетману дурную славу и на Дону, где имя Мазепы было бранным словом.
Глава 4. Казаки уходят в Турцию
Не все казаки мирились с установленными порядками, и часть из них, желая жить по древним обычаям и понимая бесперспективность вооруженной борьбы, предпочли эмиграцию.
Самым выдающимся сподвижником атамана Булавина в его борьбе за независимость Дона стал казак Игнат Некрасов, казнивший захваченных в Черкасске старшин — сторонников Москвы.
Некрасов защищал Дон со стороны Волги и 26 мая 1708 г. осадил Саратов, но калмыки, скопившись у него в тылу, принудили казаков отойти на юг. Но 17 июня Некрасов занял Царицын, оставил там свой гарнизон и пошел на Дон, в Голубинский городок. По дороге, узнав о гибели Булавина, он возглавил повстанцев: собирал в районе Паншина отряды, руководил боевыми операциями, но, после ряда поражений, в сентябре 1708 г. ушел за турецкую границу на Кубань.
С ним вместе пришло около 8000 донцов с семьями, которые вначале обосновались на Таманском полуострове, где построили три городка: Блудилинский, Голубинский и Чирявский.
Поселившись здесь, Некрасов не порвал связи с залитым кровью Доном, громил русские украйны, посылал к казакам лазутчиков с призывом не смиряться, восставать или уходить к нему на Кубань. Но и сами повстанцы не раз терпели от вторжения русских. Казаков мятежного атамана называли некрасовцами, и это имя дошло до наших дней.
Некрасов оставался их бессменным выборным атаманом до самой смерти, то есть до осени 1737 г., пользовался большим авторитетом и составил для общины правовой кодекс — «Заветы Игната». Писаный свод некрасовцы утеряли, но еще в начале XX в. пользовались по памяти «Заветами», отражавшими общеказачье обычное право, соблюдавшееся и другими станичниками до окончательного вытеснения его русскими законами. В XX в. этнографы записали с устных пересказов свыше 170 статей оригинального свода законов казаков.
Абсолютной властью обладало народное собрание — круг, который также судил правонарушителей. Круги избирали ежегодно атаманов, как исполнителей общественной воли. Контролировал действия атаманов круг, который мог не только сменять их до срока, но и привлечь к ответу.
«Заветы» запрещали родниться с турками. Каждый работал и знал ремесло, но никто из некрасовцев не мог пользоваться трудом соплеменника для личного обогащения. Третья часть заработка сдавалась в казну войска, которая расходовалась на церковь, школы, оружие, помощь немощным, престарелым, вдовам и сиротам.
Совершеннолетие казака наступало в восемнадцать лет, после чего он имел все права, участвовал в собраниях круга и в военных действиях. Командные должности занимали только после тридцати лет, а на посты войскового и походного атаманов выбирали лишь с пятидесяти лет.