В конце XVI в. в наказах воеводам-строителям еще не говорится о поселении в новых городах служилых на «вечное житье». По завершению постройки и первой зимовки большая часть служилых вернется домой и будет сменена другими, что станут нести гарнизонную и полковую службу вплоть до своей смены. Уходящие обычно продавали свои дворы приходящим.
Но затем правительство начало прилагать большие усилия по обустройству в новых городах постоянных жителей, несущих службу. Переводило туда служилых из старых городов, набирало пополнение из разного люда, не имевшего до того службы или тягла.
Правительство предоставляло поселенцам денежное жалование и деньги на дворовое строение. Первые 1–3 года выдавалось из государевых житниц хлебное жалованье. Затем служилые уже кормились сами — с земли, которую им раздавали поблизости от города. Также обрабатывали они государственную «десятинную пашню», с которой собирался хлеб в крепостную житницу на случай осады или недорода и для помощи новым поселенцам.
Дворы служилых «по прибору» обычно располагались за пределами собственно «города»,[33] в слободах, стрелецких, пушкарских, казачьих. Слободы отгораживались от поля острогом, а за пределами острога, на посаде, — земляным валом и надолбами.[34]
Дети боярские, дворяне и другие категории служилых «по отечеству» получали поместья около города, а также на удалении от него, на «отъезжих полях».
Пока одни дети боярские пахали, косили или молотили, другие с оседланными лошадьми были готовы в любой момент выехать на отражение набега.
Со временем в новых городах и вокруг них появлялось неслужилое население. Они ставили себе дворы на посаде, селились в поместьях служилых людей или на государевой свободной земле. Города окружались «выселками», слободами, селами и деревнями.
Укрепленные правительственные города способствовали и расселению вольного казачества.
Любавский пишет: «Охват русскими поселениями Муравского шляха и его рукавов, до слияния Дона и Оскола включительно, имел и другие важные последствия. Когда татарам стало труднее проникать севернее слияния Оскола с Донцом, установилась сравнительная безопасность и в бассейнах Сулы, Псела и Ворсклы. И вот в конце XVI и в начале XVII здесь появляются казацкие селения».[35]
Люди, что приходили сюда ловить рыбу, бить зверя и собирать мед, стали устраиваться на постоянное житье возле своих «входов». Там, где находились охотничьи угодья, ловли и бортные деревья, появлялись постоянные поселения вольных казаков.
Правительство всячески старалось набирать на службу в новых городах и совершенную вольницу. При постройке Царевоборисова воеводы известили гулящих людей по Осколу, Донцу и их притокам о разных радостях, ждущих их на службе. Помимо хлебного и денежного жалования им давались во владение юрты[36] «безданно и безоброшно», то есть с освобождением от натурального и денежного налога.[37]
Осмелились пойти на юг и монахи, у рек выросли монастыри — Корейский, Святогорский и др.
В общем, русская оседлость всех видов шагала по Дикому полю.
С продвижением фронтира на юг стали более безопасными и прилегающие к нему внутренние районы Московской Руси, куда также потянулся поток переселенцев с севера и северо-запада. Например, в конце XVI в. происходила инициативная колонизация Орловского края, где крестьяне и служилые брали себе землю и создавали поселки по берегам рек и на опушках лесов.[38]
Освоение степной окраины сыграло поистине спасительную роль для России не только как линия обороны от набегов. Этот район, заселявшийся лишь со времен царя Ивана, быстро стал житницей Руси.
К югу от Оки земля была лучше, чем в Замосковном крае с его «холодной сыростью, подзолистым суглинком или супесью, болотистыми сеножатями». И ее было вдоволь.[39]
Уже во время страшного неурожая 1600–1604 гг. крестьяне из центральных и северо-западных районов Московского государства «прибегали к изобильным странам, из числа коих наипаче г. Курск был, продавалась в нем тогда четверть[40] ржи по шести и семи алтын», — сказано в книге первого курского краеведа С. Ларионова (1786).
Если ранее неурожай охватывал почти всю земледельческую Русь, то теперь появились регионы, отличные по своим климатическим и погодным условиям от Нечерноземья.[41]
34
Надолбы — цепь из двух-трех бревен, соединенных между собой и вкопанных в землю наклонно.
36
Юрт — общинное земельное владение, где занимались рыболовством, охотой, бортничеством. Позднее — вся земля, принадлежащая казачьему войску.