Революционерка А. Л. Соколовская была женой Л. Д. Троцкого в 1899–1902 годах, находясь вместе с ним в тюрьме и в сибирской ссылке. У них было две дочери — Зинаида (родилась в 1901 г.) и Нина (родилась в 1902 г.).
Дочерей А. Л. Соколовской и Л. Д. Троцкого воспитывали Давид Леонтьевич и Анна Львовна Бронштейны, родители Л. Д. Троцкого.
Нина в 1928 году умерла от туберкулеза. До этого, выйдя замуж за инженера М. С. Невельсона, она успела родить двух детей — сына Льва (в 1921 г.) и дочь Волину (в 1925 г.). М. С. Невельсона не стало в 1937 году, а судьба Льва и Волины неизвестна (возможно, они попали в детдом, где им поменяли имена и фамилии).
Старшая дочь Л. Д. Троцкого Зинаида после революции вышла замуж за З. Б. Моглина, но быстро развелась с ним. Позже она вышла замуж за Платона Ивановича Волкова, члена ЦК профсоюза работников просвещения, но тот в 1928 году был арестован во время очередной «чистки» и сослан. Из ссылки он сумел вернуться, однако в 1934 году был снова задержан, и дальнейшая его судьба неизвестна (по всей вероятности, он был расстрелян).
В 1930 году Зинаида получила разрешение на выезд из СССР. Некоторое время она жила вместе с сыном у отца в Турции, затем, оставив сына отцу, лечилась от психического расстройства в Берлине. В 1932 году вместе с отцом она была лишена советского гражданства. 5 января 1933 года, находясь в глубокой депрессии, она покончила жизнь самоубийством, открыв газовый кран.
От первого брака Зинаида имела дочь Александру (1926–1989), в замужестве Александру Захаровну Бахвалову, которая провела несколько лет в тюрьмах, была освобождена и реабилитирована в 1956 году.
Во втором браке у Зинаиды родился сын Всеволод Платонович Волков (Сева). Он появился на свет 7 марта 1926 года. Произошло это в Ялте, куда его мать по рекомендации врачей приехала рожать из Москвы. Потом вместе с матерью он уехал за границу и некоторое время жил в Турции — у дедушки на острове Принкипо. Здесь его «вторая бабушка» (так Сева называл Н. И. Седову) учила его читать и писать. Потом, как мы уже знаем, Зинаида Львовна отправилась в Берлин, а сына оставила дедушке и «второй бабушке» (кстати сказать, незадолго до смерти матери в 1933 г. Сева приезжал к ней в Берлин).
После того как мать покончила жизнь самоубийством, Севу увезли в Вену, где он прожил два года. За это время он почти совсем забыл русский язык. Затем его забрал в Париж его дядя Лев Львович Седов. В его семье принято было говорить только по-французски.
После смерти Л. Л. Седова в 1938 году некоторое время Сева продолжал жить в доме вдовы своего дяди. К этому времени Л. Д. Троцкий уже жил в Мехико, столице единственного государства, которое согласилось принять его.
В августе 1939 года 13-летний Сева Волков тоже переехал в Мексику, которая после стольких лет постоянного бегства стала его настоящей родиной.
Позже Всеволод Платонович Волков вспоминал:
«Встретили меня с большой радостью. Они жили в доме с садом, который арендовали у итальянского мексиканца Антонио Турати. Поселили меня в комнате, которая примыкала к спальне дедушки. Вместе с нами жили человек пять молодых американцев — троцкистов, которые на добровольной основе, не получая за это ни цента, охраняли дом и помогали моему деду в работе. Также с нами жили секретарь Троцкого, француз Жан ван Эйженоорт, который работал с ним еще в Турции, и немец Отто Шульцер…
Обычно дедушка вставал очень рано. В 6.00–6.30 утра он уже был на ногах. Ранним утром он любил выйти во двор и покормить кроликов и кур. По его просьбе во дворе дома были построены курятник и крольчатник. Любовь к сельскому труду, наверное, у него осталась с детства, ведь его отец был мелким землевладельцем на Украине. Кстати, это нам помогало экономически, у дедушки никогда не было достаточно средств, в основном мы жили на деньги, которые нам жертвовали сторонники Троцкого в коммунистической партии США.
Завтракали мы быстро. У нас был большой стол. Все, включая охрану и помощников Троцкого, садились вокруг этого стола. Дедушка был непривередлив в еде и ел все, что ему подавали. Пищу готовила обычно бабушка, которой помогали две мексиканки — Кармен Пальма и Пелен.
Затем он шел в свой кабинет и работал там все утро: читал письма, газеты, диктовал. Потом наступало время обеда. Обед у нас был простой, без изысков. После обеда он немного отдыхал, спал. И потом еще работал в своем кабинете до ужина. Вечером начинались дискуссии и беседы на политические темы. Это чем-то походило на домашний университет…