Готовясь к отражению штурма неприятеля, его защитники во главе с воеводой А. Л. Толбузиным попытались усилить крепостные укрепления, поставив на валу вторую внутреннюю стену, но завершить работы не удалось. Противник, получив отказ на свой ультиматум о сдаче, подверг крепость интенсивной артиллерийской бомбардировке. Уже первая атака показала, что Албазин слишком слабо укреплен. За день бомбардировки маньчжурам удалось разбить во многих местах крепостные укрепления. Их 20-фунтовые ядра, но словам защитников крепости, «сквозь острог проходили». Но албазинские служилые люди, крестьяне и промышленники самоотверженно отбивали приступ врага. Они погибали на рушившихся стенах, но не пустили врага в крепость. Только за один день штурма крепости ее защитники потеряли убитыми более 100 человек, а враг до 150 солдат, но маньчжурам не удалось ворваться в крепость[25]. Возможности обороны Албазина уже к концу первого дня штурма были исчерпаны: кончился порох и свинец. К тому же маньчжуры обложили стены города грудами хвороста и дров и подожгли их. В этой обстановке А. Л. Толбузин вынужден был вступить в переговоры с маньчжурами об условиях сдачи. Маньчжуры позволили русскому гарнизону покинуть крепость и уйти в Нерчинск. Согласившись отпустить оставшихся в живых защитников крепости в Нерчинск, Лантань стремился ускорить захват Албазина до возможного подхода русских подкреплений.
Падение Албазина вызвало ликование маньчжурского двора. Оценивая заслуги своих войск и их воеводы Лантаня, богдыхан Канси на его донесении об овладении Албазином написал: «Эту победу еще мало считать заслугой первой степени. Ее следует назвать первой среди военных заслуг первой степени»[26].
Захваченный в результате внезапного нападения Албазин был полностью разрушен — городские постройки сожжены, а укрепления срыты до основания. После овладения Албазином маньчжурские войска вышли к устью Аргуни, но наступать на Нерчинск, как было предусмотрено планом, не решились, так как расчеты на помощь северомонгольских феодалов и тунгусского населения не оправдались. Тем временем маньчжурские военачальники получили приказ отступить в свои пределы и быть в Китае тотчас, потому что «де никанские люди (коренное китайское население) на китайского (маньчжурского) царя идут войной». Уход маньчжурских войск менял обстановку, и нерчинский воевода принял решение снова занять Албазин, чтобы «не потерять… Даурской земли и побежной из Нерчинска славы не учинить»[27].
В августе 1685 г. А. Л. Толбузин вместе с казаками и крестьянами вернулся в Албазин. Он произвел сбор урожая, провел большую работу по восстановлению крепости. А. Л. Толбузину было приказано поставить новый острог на Амуре «ниже старого Албазинского… чтоб неприятелю было не в уступку». В Албазин был также послан отряд служилых людей и казаков численностью 669 человек под командованием А. И. Бейтона при пяти пушках и трех пищалях. К началу второй осады «новый город Албазин достроен весь, только башни не покрыты, колодезь выкопан, хлеба крестьяне посеяли больше 500 десятин»[28]. Кроме того, крепость была обеспечена боеприпасами и продовольствием. 8 июля 1686 г. началась вторая осада Албазина. Она длилась 10 месяцев — с 8 июля 1686 г. до 13 мая 1687 г. На этот раз для взятия Албазина маньчжурами было сосредоточено около 6500 человек при 56 пушках против 826 его защитников с 12 пушками. Во втором своем походе маньчжурским военачальникам не удалось застигнуть гарнизон Албазина врасплох. Хорошо поставленная разведка албазинцев вовремя обнаружила приближение маньчжурского войска, и, когда оно подошло к городу, его гарнизон был в полной боевой готовности, а окрестное население укрылось за крепостными укреплениями.
Маньчжурское войско подошло к Албазину сушей по правому берегу Амура и «водяным путем» на 150 бусах, имея приказ императора Канси после его взятия наступать на Нерчинск.
Подойдя к Албазину, маньчжурский главнокомандующий Лантань потребовал от албазинского воеводы А. Л. Толбузина сдаться без боя. Ответом защитников была внезапная вылазка, вызвавшая замешательство в маньчжурских войсках.
Гарнизон Албазина во главе со своим воеводой А. Л. Толбузиным решил обороняться до конца и принес клятву: «Всем умереть, а из крепости без приказа не уходить».
В течение всей осады бои под Албазином носили весьма ожесточенный характер. Уже 13 августа, спустя месяц после начала осады, маньчжурский главнокомандующий вынужден был признать, что «русские, хотя и оказались в тяжелом положении, продолжают стоять насмерть»[29]. Действительно, все попытки овладеть Албазином к тому времени оказались безуспешными.
Первый штурм крепости маньчжуры начали с двух направлений — с приречной и северной стороны. 13 июля они открыли огонь из всех своих пушек и одновременно подступили к самой крепости, но ее защитники контратаковали штурмующих. Последующие попытки маньчжурского войска овладеть Албазином были отражены его защитниками. Разрушить укрепления Албазина из пушек также не удалось. Пять дней длился штурм и закончился для маньчжурских войск полной неудачей. Таким образом, план императора Канси и во второй раз взять Албазин с ходу, а затем развивать наступление на Нерчинск провалился.
Как и при первой осаде, душой обороны Албазина в это время был A. Л. Толбузин. Получив тяжелое ранение во время одной из вылазок гарнизона, он через четверо суток умер. Командование обороной крепости принял А. Бейтон. С именем этого смелого и решительного человека связана оборона Албазина после гибели А. Л. Толбузина.
Потерпев неудачу в открытом штурме, маньчжуры расположились вокруг города укрепленным лагерем и приступили к его осаде. Албазин был блокирован со всех сторон. Но и блокада не заставила защитников Албазина покориться маньчжурам. Хотя в течение всей осады продолжался непрерывный жестокий обстрел Албазина из пушек, оборона крепости не была пассивной. В июле — августе защитники совершили из крепости пять вылазок, во время которых частично разрушили осадные укрепления маньчжуров.
В этих боях обе стороны несли большие потери. Увеличив к октябрю 1686 г. свою армию до 10 тыс. человек, маньчжуры предприняли еще один штурм Албазина. Но и он не достиг своей дели. Албазин продолжал упорно обороняться, хотя значительная часть его гарнизона в течение октября и ноября 1686 г. погибла. Большие потери нес и неприятель. По некоторым данным, в ходе осады маньчжуры потеряли более 2,5 тыс. человек. Такие большие потери маньчжуров объясняются отсталостью вооружения их войска. Большая часть маньчжурских солдат шла на штурм Албазина с луками и копьями. Огнестрельного оружия у них было крайне мало. Кроме того, не добившись быстрой победы, маньчжурское войско оказалось к тому же не обеспеченным достаточными запасами провианта и зимой 1686/87 г. жестоко пострадало от голода. Однако главной причиной неудач маньчжуров были, безусловно, героизм и воинское мастерство защитников Албазина, которые, несмотря на все тяготы осады, «положили меж собою: покамест будет хлебных запасов, в городе сидеть в осаде», а когда запасы кончатся, прорваться к Нерчинску.
Героическая оборона Албазина в 1686–1687 гг. сорвала замыслы маньчжурских правителей прорваться в Забайкалье и отбросить русских на реку Лену. Император Канси вынужден был искать дипломатических контактов с Россией. Через голландского посла цинское правительство уведомило Москву о своем желании пойти на мирные переговоры. 31 октября 1686 г. в Пекин прибыли русские гонцы Н. Венюков и И. Фаворов. После непродолжительных переговоров было достигнуто соглашение, согласно которому маньчжуры обязывались снять осаду и дожидаться прибытия официального русского посольства. Между тем, несмотря на обещания императора Канси отступить от Албазина, маньчжурские войска оставались на месте и лишь 13 мая 1687 г. отошли от Албазина на четыре версты, несколько смягчив блокаду крепости. Только 19 августа они были отведены в свой городок в устье реки Зеи.