Кое-кто из депутатов тоже поднимался со своих мест, но таких депутатов было немного.
— У меня — все, — объявил Ельцин. — Письменное предложение я передам Руслану Имрановичу.
Хасбулатов резко развернул к себе микрофоны. Он уже знал, что Ельцин предложит Гайдара, новость сдали спичрайтеры. В фойе дворца, перед началом съезда, депутаты вовсю шушукались: Гайдар. И вдруг прокатился слух, что Ельцин предложит Лужкова. Столичные депутаты загадочно улыбались, поэтому слух быстро разросся, но тут раздался третий звонок, и всех пригласили в зрительный зал.
Хасбулатов не скрывал свою радость: все идет по его плану. Кто оспорит тот факт, что чеченцы — дальновидные люди? Тем более московские чеченцы. Не генералы, как Дудаев, куда ему… — нет-нет: серьезные чеченцы, с опытом!
— Итак, коллеги, — улыбался Хасбулатов, — начинаем вопрос о председателе Совета министров. Прежде всего, наверное, надо предоставить слово Егору Тимуровичу Гайдару…
Он не договорил: Гайдар уже быстро шел к трибуне, принимая на ходу поздравления от обнимавших его депутатов. Уже почти никто не сомневался, что Гайдар опять будет премьером, а в руках премьера — весь бюджет государства. Может быть, Гайдар хотя бы в лицо запомнит тех, кто в эту минуту протянул ему руку?
Лица депутатов лоснились от улыбок, а Починок, сидевший в проходе, вскочил, встал, обнял Гайдара и широко, с размахом его перекрестил.
— Я нетрадиционный… — мягко улыбнулся Гайдар. — Некрещеный, то есть…
Гайдар всегда верил в себя и верил в Ельцина, — он вдруг заметил, что многие депутаты, сидевшие рядом с Тулеевым и вокруг Тулеева, наверняка — кемеровская делегация, вдруг демонстративно от него отвернулись и подняли вверх большие пальцы: «Егор, мы с тобой!».
Какие суки, а?..
— Уважаемый Президент! — быстро начал Гайдар, опустив оба микрофона пониже. — Уважаемый Председатель! Прежде всего хочу поблагодарить Бориса Николаевича Ельцина за предложение моей кандидатуры на пост… — Гайдар поднял смущенное лицо… — на пост председателя правительства. Я убежден, что в 93-м, коллеги, мы существенно сократим темпы падения производства и создадим все необходимые предпосылки для выхода страны из кризиса. Я убежден, что уже в 93-м можно будет придать этому кризису ярко выраженный структурный характер и быстро сформировать очаги экономического роста в отдельных отраслях — в тех отраслях, которые работают сейчас на нужды народного потребления…
Я убежден, что в 93-м мы остановим дальнейшее падение уровня жизни и сведем темпы инфляции к уровню, который мы имели в июле-августе этого года: 1–2 процента в неделю!
Гайдар действительно держался молодцом, хотя после ночного разговора с Ельциным он не спал больше ни минуты: готовился к съезду.
— Я хорошо знаю, коллеги, — улыбался он, — о непростом отношении и в обществе, и в депутатском корпусе к моей кандидатуре. Должен признаться: не питая иллюзий относительно приятностей роли председателя Совета министров (я-то убежден, что это — одна из самых неприятных должностей, которые существуют), я тем не менее считал бы своим долгом продолжать уже начатую работу, потому что, запустив тяжелейший процесс трансформаций, остановиться сейчас на полном ходу и заняться приятным обсуждением того, как нашему составу кабинета министров не дали осуществить реформы, было бы, считаю, просто недостойно. Начиная дело, надо довести его до конца, до реальных и позитивных результатов…
Депутаты внимательно слушали Гайдара, словно он прежде никогда с этой трибуны не выступал. Не все, конечно, — кто-то просто оторопел от предложения Ельцина, кто-то сразу почувствовал интригу, ибо съезд может Гайдара прокатить… — люди ждали, что же будет дальше.
— Здесь, в зале, коллеги, — продолжал Гайдар, — неоднократно звучали ссылки на Петра Столыпина. Я хочу напомнить: в свое время Петр Аркадьевич просил 10 лет спокойствия для построения великой России. Разумеется, сейчас, после 75 лет обещаний, я не решаюсь просить ни у общества, ни у народных депутатов спокойствия. Единственное, что я прошу сейчас — это понимания. Понимания сложности нынешней ситуации в России и необходимости сохранения политической стабильности.
Благодарю! — выкрикнул Гайдар и быстро сошел, почти сбежал с трибуны.
Невзирая на свою вечно потную комплекцию и полубессонную ночь, Гайдар в самом деле демонстрировал сейчас прекрасную форму. Многие депутаты аплодировали стоя, и Гайдару казалось, что аплодисменты несутся отовсюду: Президент Ельцин тоже ему аплодировал.