Случалось некоторым монахам в присутствии его заводить разговор о неприятностях в Иверском монастыре и невольно переходить к осуждению властных старцев и высказываниям неудовольствий на них. Едва только, бывало, услышит отец Виссарион эти пересуды, никогда не извинительные, сейчас же старается остановить их: «Нет, нет, старцы наши добрые, очень добрые; они нас поят, кормят, одевают, спаси их Господи» и т. п.
Он никогда не носил новой одежды, белья и обуви. И если случалось, что кто-нибудь в монастыре даст или пришлет ему что-нибудь новое, то он непременно отдаст кому-нибудь из своих, а себе, если нужно, возьмет поношенное.
Под конец жизни старец много лет страдал обычным на Афоне ревматизмом: пальцы на руках старца были искривленные, а когда он лежал, то одну руку вынужден был всегда держать высоко в петле, прикрепленной к потолку. Святых Таин Тела и Крови Христовых старец приобщался часто, каждый раз, как только бывала возможность. Старший его ученик, белый как лунь и тоже больной ревматизмом, духовник иеросхимонах Христофор очень часто совершал Божественную Литургию и причащал своего старца.
В октябре 1893 года отец Виссарион совсем слег в постель и более уже не вставал. Он до того ослабел, что не в силах был произносить полной Иисусовой молитвы, т. е. «Господи Иисусе Христе, сыне Божий, помилуй мя грешного», а только непрестанно шептал: «Господи... Господи...» (по-грузински: «Упало, Упало» – с ударением на первой и последней буквах).
Напутствованный приобщением Святых Таин Тела и Крови Христовых, с молитвой на устах отец Виссарион тихо и мирно предал свой дух в руки Божии 9 октября 1893 года.
На другой день, 10 октября, было совершено погребение усопшего, в котором участвовали прибывшие из Иверского монастыря два архимандрита и почетные из проэстасов* (греки) и почти все братство грузинской Иоанно-Богословской келлии.
Старец Виссарион прожил на Афоне 58 лет, из которых 27 лет был при старце Венедикте послушником, и все это время на одном месте в названной келлии святого Пророка Илии.
Схимонах Григорий (Ратиани)
Схимонах Григорий [507] (в мiру Георгий Ратиани) родился около 1820 года в дворянской семье Кутаисской губернии. Мальчик при святом крещении был наречен Георгием.
О жизни Георгия Ратиани почти до 35-летнего возраста нам ничего не известно. Как и где он провел это время, мы не знаем. Можно полагать, что он находился у родных, воспитывался в христианском благочестии. Семейными узами он не был обременен. Можно лишь догадываться, что в кругу родных он выучился грамоте и занимался чтением житий святых и святоотеческой литературы, так как, достигнув возраста тридцати пяти лет, он задумал тайно удалиться в Иерусалим, а оттуда на Святую Гору, чтобы поступить в монахи.
Никому не сказав о своем намерении и ни с кем не посоветовавшись, не имея средств и не имея возможности получить паспорт, он тайно ушел из дома, решив достигнуть Иерусалима. Но как раз в это время началась Крымская война, и войска турецкого военачальника Омар-паши заняли большую часть Грузии на расстоянии 50 верст от Тифлиса. Были перекрыты все пути к портам, и не было никакой возможности выехать из Грузии. Но Георгий настойчиво искал путей осуществления своего замысла и не побоялся обратиться даже к турецкому начальству. Только Омар-паша высадился в Зугдиди, как сразу заявился к нему Георгий с покорнейшей просьбой принять его.
Предполагая, что неизвестный грузин желает передать что либо особенно важное, паша приказал привести его. В это время у паши находились два важных сановника – английский и французский. Георгий, представленный паше, заявил, что он желает побывать в Иерусалиме, но не имеет средств, почему и просит его дать ему возможность отправиться туда. Паша, желая понравиться своим гостям, дал распоряжение тотчас же отправить его к месту назначения на пароходе. Но неизвестно, какое было на самом деле распоряжение этого паши, так как последующие события противоречили духу его приказа. До Трапезунда Георгий доехал вполне благополучно, но здесь же начались его мытарства. Трапезундский паша, заподозрив в нем шпиона, приказал бросить его в темницу. Бедного дворянина отправили в сырой подвал, куда ссыпали уголь и где не было чистого воздуха, необходимого для свободного дыхания. Сюда же подавали ему воду, сухари и хлеб. Здесь его продержали или, вернее, промучили целых полгода. По истечении полугода в угольном подвале, его отправили в Константинополь и здесь опять посадили в тюрьму с прочими русскими военнопленными. Греческий Патриарх, знатные греки и немецкий посол присылали пленникам милостыню – разную провизию, а немецкий посол сам лично посещал их и утешал. Но состояние заключенных все ровно было ужасным. Только после окончания войны их всех освободили. Освободили и Георгия.
507
Жизнеописание составлено по книге: